– Принято, – сказал АльфаДжон.

– Условия, – сказал БетаДжон.

М-р Иерихон сдержал триумфальную ухмылочку. Он обвел их вокруг пальца, а значит, он их победит. Настоящий профессионал рассек бы его от паха до лба сразу после слов «доброе утро». Эти клоны-близнецы тщеславны, а где тщеславие, там и другие уязвимые места.

– У бара, – сказал м-р Иерихон. – Там хоть обстреляйся. – Их телеграфный стиль был заразителен. – Без гражданских, без заложников, без ядов, стандартные правила. Только иглострелы. У вас они при себе, да, парни? Отлично. Будьте на месте… ровно в полдень. – Нет, это сиеста. Сиесту нарушить нельзя; традиция. Никому не позволяется тревожить покой умирающего городка в жаркий-жаркий-жаркий полдень. – Простите, старый обычай, давайте в пятнадцать ноль-ноль. – Когда хозяева Пяти Небес возвестят о втором пришествии Пантохриста, даже оно подождет окончания сиесты на Дороге Запустения.

Глава 67

Глава 67

М-р Иерихон замер в пятнадцатичасовой пыли под потрепанным бурей времени входом в бар и вспомнил, как стоял на коленях. На коленях он стоял в Зале Десяти Тысяч Свечей (адекватное название: как-то ему велели их пересчитать в наказание за детскую шалость: 10027), пытаясь уразуметь загадочные коаны Отченаша Августина. Тогда он был весьма узок и лишен душ предков, и головоломки Отченаша Августина казались бессмыслицей; ныне он ценил эти маленькие премудрости.

– Используй чувства, – снова и снова твердил Отченаш Августин. – Используй все свои чувства. Возьми кролика… – Ах, но он не вылезал из норы уже пять лет, и он стар, и хотя с недавних пор он применял Дамантовы Практики, чтобы не дать сухожилиям твердеть, а костям скрипеть, он не тот, что прежде. Ах, прежде эти мальцы и пикнуть не успели бы, а он бы их уже измолотил. Прежде. Ныне остались его натренированные чувства против их идентичностной телепатии. Колдовство. Он трижды плюнул по ветру и скрестил пальцы рук и ног.

Никто не удивился пуще м-ра Иерихона, когда малюсенький автомат-джентльмен в зеленых одеждах Второзакония, традиционно озвучивавший на Дороге Запустения время, проигнорировал суеверный метод остановки мгновения, выскочил, вальсируя, и ударил колотушкой в бронзовой колокол. С последней нотой пятнадцати часов человечек артритически дал деру, а две пары ковбойских сапог, кожаных, ручной выделки, с высокими каблуками, остановились в облаке пыли и развернулись носками в сторону ветхих брогов м-ра Иерихона.

– Стандартные правила?

– Стандартные правила.

– Без ядов?

– Без ядов.

– Тогда можем приступать. – И две стальные иглы выбили клубы сухой штукатурки из стены на другом конце улицы.