Вице−президент, после некоторых раздумий пододвинул мне лист, в верхней строке которого стояла двадцатизначная цифра.

− Эта сумма слишком велика, и я отказываюсь от сделки! – заявила я, даже не читая описания планеты.

− Вы богатая женщина и я знаю, что сумма для вас не имеет большого значения. В чём дело?

− А в том, что мне хочется оставить Пустынную планету себе. Я могу предложить периодически выплачивать часть доходов с платиновых рудников в счёт погашения долга.

Шеф Бюро по Продаже Космических Объектов (БПКО) погрузился в размышления. Он машинально поднялся, подошёл к бару и спросил меня:

− Что−нибудь желаете?

− Нет, − коротко ответила я.

Бар находился за пределами периферического зрения, и я не рискнула повернуться. Вполне возможно дверцы у него зеркальные, а мне не хотелось увидеть в них отражение чучела, о существовании которого я не забывала ни на минуту.

− Эта планета недавно исследована и на сто процентов гарантии лишена жизни, − произнёс вице−президент, наполняя напитком стакан.

− Вы забываете, что и Марс всегда казался безжизненным.

− Вы правы. Этот факт человечеству удалось оспорить.

На Марсе, естественно, после того, как мои ноги ступили на его красно−бурую поверхность, а разум совершенно случайно обнаружил останки людей, живших на нём сотни миллионов лет назад, таинственным образом явилось человечеству племя двуногих дикарей. Как впоследствии выяснилось, они смогли доказать, что дикарями не являются, а наличие умственных способностей у них ни что иное, как продукт эволюции, а не радиации.

О законах космоса, о перемещении во времени и пространстве они могли рассказать столько, что учёные хватались за головы и бежали исправлять ошибки в теориях. А сколько неразрешимых задач было наконец−то решено на основе знаний дикарей Марса. И виновата во всём я…

Сказать честно, я этим совсем не горжусь.

Шеф сделал несколько глотков, чтобы привести мысли в порядок и с полупустым гранёным сосудом вернулся к столу.

− Мне кажется, мы сможем договориться… − он многозначительно посмотрел на меня исподлобья. Вид у него был заговорщический и довольно странный, если не забывать про очки.

− Да? – я изобразила крайнюю степень удивления, а потом, приняв серьёзный вид, добавила: – Ну, может быть… если вы снимите… − я хотела сказать «дурацкие», но передумала, – …очки.

Мою едва заметную паузу между словами он понял и очки снял.

Скажу по секрету: очки портили его лицо, без них он был гораздо симпатичнее. Без сомнения, в молодости он не раз делал пластические операции, подгоняя лицо под идеал. Но время взяло своё: слой косметики уже не мог скрыть синюшность под глазами и красные точки на висках от частого использования электроантистара – прибора, продлевающего молодость кожи. В глаза были вставлены цветные линзы, предназначенные для окрашивания сетчатки глаза, а очки, скорее всего, служили данью моде прошлых лет.