Голос у неё дрогнул.

Макс кивнул.

— Более чем. Поэтому искримняне так тщательно оберегали её.

— И ты можешь ею управлять?

— Кажется, да.

— Господи, надеюсь, ты знаешь, что с ней делать?! — Хэлен была явно взволнована.

Теперь она разглядывала трансактор совсем иначе.

— Хочешь спросить, не собираюсь ли я построить парочку новых вселенных на месте прежней?! — усмехнулся Макс.

— Ну, что-то в этом роде.

Макс помолчал.

— Знаешь, меня до сих пор мучают сомнения. Не по поводу того, что я должен сделать, а по поводу того, почему именно я.

— Ты о чём? — Хэлен нахмурилась.

— Ну, за что мне такая награда? — Макс махнул в сторону трансактора. — Понимаешь, я ни разу в жизни не совершил ничего особенного. Вся моя, так сказать, заслуга в том, что я по глупости отправился в тату-салон и сделал наколку, которую потом не успел вывести. Так обычный парень стал избранником судьбы, — Макс невесело усмехнулся. — Никаких выдающихся личных качеств, моральной стойкости или нравственных принципов. Не герой, не супермен, не умник, всегда знающий, что делать. Я просто плыл по течению, делал, что велели, и понемножку врал, когда приходилось. И вот теперь я здесь, в паре шагов от штуковины, которая действительно может как уничтожить мир, так и построить новый. И в моей власти стать творцом или демоном. Все в руках одного человека, — Макс покачал головой, словно не мог поверить в сказанное. — Скажи, Хэлен: ну разве это не бред?!

Женщина помолчала, обдумывая ответ.

— Я понимаю твои сомнения, — сказала она, наконец. — Они ведомы любому, кто ведёт в своём сердце борьбу с тьмой. Но вот, что я тебе скажу: мир всегда на краю бездны и балансировать между хаосом и порядком — его естественное состояние. Безопасность — всего лишь иллюзия слабых духом. Это фантазия тех, кто прячется от действительности в раковине своего страха. И не нужно комплексовать по поводу того, что судьба нашего мира зависит только от тебя — зачастую на равновесие вселенной влияют куда менее значительные факторы, чем ты — живой человек, с желаниями, волей, стремлениями и мечтами. И кто знает, нужны ли миру самоуверенные супергерои без сомнений и колебаний, лишённые человеческих слабостей? Да и что это за слабости? Милосердие? Любовь? Так скажут многие. Но когда наш Господь взошёл на крест, именно эти чувства придали ему сил, — Хэлен взглянула Максу в глаза. — Так почему бы тебе не плюнуть на своё негероическое прошлое и не сделать то, ради чего ты оказался здесь?!

Макс невольно усмехнулся. Он почувствовал, что настало время признания.

— Знаешь, я не хочу строить новый мир, — сказал он. — Я не Бог, не творец. Это не для меня.