Каждая секунда казалась вечностью.

А потом постепенно безмолвие разрушилось. Сердце Дориана билось в унисон с шагами за углом – настал миг, которого он ждал всю свою жизнь. Человек, о котором у него сохранились лишь смутные воспоминания, который положил его хворое тельце в стеклянный гроб, который спас ему жизнь и спас бы весь мир, его отец обогнул угол и зашагал к нему мерным шагом.

Дориану ужасно хотелось броситься к нему бегом, обнять и рассказать обо всем-обо всем, что он сделал, как он его спас – точь-в-точь, как отец спас Дориана почти сотню лет назад. Ему хотелось, чтобы отец знал, что он вырос сильным, таким же сильным, как был отец, что он оправдал те жертвы, на которые отец пошел ради него. Но Дориан не тронулся с места. Одной из причин тому были пистолеты-пулеметы, хоть и далеко не главной. Холодный, пронзительный взгляд отца будто разбирал его по косточкам, анализируя, сопоставляя и складывая фрагменты головоломки.

– Папа, – прошептал Дориан.

– Здравствуй, Дитер. – Отец говорил по-немецки, и голос у него был безжизненный, сугубо деловой.

– Мне следует многое тебе рассказать. Меня пробудили в тысяча девятьсот семьдесят…

– Семьдесят восьмом. Здесь время идет медленнее, Дитер. Тебе сорок?

– Сорок два, – поправил тот, изумленный тем, что отец уже совершил этот мысленный скачок.

– На дворе две тысячи тринадцатый год. Здесь же прошло семьдесят пять дней. По дню за год. Временной коэффициент триста шестьдесят к одному.

Мысли у Дориана скакали галопом, пытаясь поспеть за отцовскими. Ему хотелось сказать что-нибудь глубокомысленное, дать отцу понять, что он тоже достаточно умен, чтобы решить загадку, но единственное, на что он сподобился, так это пролепетать:

– Да. Но почему?

– Мы нашли их гибернационную камеру. В точности такую, как мы и подозревали, – сообщил отец, поворачиваясь, и зашагал по коридору. – Вероятно, Колокол также искажает время внутри сооружения, генерируя ровно столько энергии, сколько необходимо для поддержания их спячки. Должно быть, эта спячка несовершенна. Вероятно, они продолжают стареть, хоть и не столь быстро. А может, это ради их машин, несомненно, претерпевающих определенный износ что ни год. Так или иначе, замедление времени помогает им совершить скачок через века. Мы также обнаружили еще кое-что. Атланты оказались не теми, кем мы их считали. Истина куда более причудлива, чем нам мнилось. На объяснения уйдет какое-то время.

– Дети несут… – Дориан указал на рюкзачки.

– Взрывчатку. Да. Умный ход. Как я понимаю, они смогли миновать Колокол? – на лету подхватил Конрад.