— Нельзя, но — нужно, — сказал Олег.

— А вот и свечи! — перебил Артем. — Садимся, ребята. Обобщаем результаты дневных наблюдений.

— Садимся. Обобщаем! — Димка так вздернул плечи, так уткнулся в бумагу, что сразу была видна обида. Подчинился грубой силе, — так он воображает. Пепельный ершик на затылке топорщился протестующе.

«А тебе поныть хотелось? — в мыслях спорил Артем с ершистым этим затылком. — Ну и ной про себя, пожалуйста...»

В самом деле — не было ни малейшей причины бить тревогу.

Кухня — на угле, запасы есть. Свечей — хоть на десять новогодних елок. Рация два дня молчит — что ж, бывало и раньше. То разладится, то проходимости нет. Все-таки зима. Все-таки — три тысячи семьсот над уровнем моря. У ветряка лопасти разнесло — Олег поставит запасные. Не зря же он «человек-находка».

Артем посмотрел на Олега: уже что-то мастерует при свечке. Двигаются плечи, обтянутые свитером, — плечики что надо. Тянется рука потеребить бороду. Ох, эта борода! По идее — черная, но выгорела на солнце до отчаянной рыжести. Примерзает к вороту, к треуху. Олег подолгу оттаивает над плитой. В широкую его спину летят шуточки:

— Скандинавам — физкультпривет!

— А не проще ли бородку — топором?

— Она греет! — серьезно отвечает Олег. От глаз его, младенчески синих, от внезапно вспыхнувшей улыбки, от здоровой красноты выдубленного ветром лица исходит ощущение ясности, простоты, устойчивой силы...

Искандер, тот другой. Он как горная река — то вьется чуть поблескивающей струйкой, то как забурлит — и тут уж уходи с дороги. «От легкой жизни заплесневеть можно», — вот главное его убеждение.

Димка. Отменный же парень. Пять вершин хорошей квалификации на счету, не говоря уже о «пучинах учености», как именует Олег Димкину эрудицию; только бы не растекался мыслию по древу, вот как сейчас, — глаза смотрят сквозь стену, сквозь ночь, неизвестно куда. И на языке, наверно, уже танцует очередное «А что, если....»

— Дим, напомни, — интенсивность солнечной радиации в верховьях: сколько калорий на квадратный сантиметр?

Димка, закинув голову, усмехнулся лениво:

— Двести тысяч — приблизительно. Впрочем, ты это знаешь не хуже меня. Не надо чуткости, дорогой мой научный руководитель! Я не тоскую по дому. Слушаю метель. Подумай, сколько оттенков! Начинает таким контрабасным гудением. И — вверх, в ультразвук, куда тебе Има Сумак!

— Шайтан свадьбу справляет! — вставил Искандер, не дав себе труда вслушаться. Димка продолжал все так же отрешенно:

— Разнообразие — закон природы. А снег? Это белое — вечно белое! Это Великое Одно и То же! И сколько ни делай вида, что его можно изучать, вода есть вода, хотя и замерзшая....