Когда Нед Ленд оделся, я вышел в салон. Ставни окон уже были открыты, и я, встав рядом с Конселем, стал сквозь стекла смотреть и изучать положение «Наутилуса» в окружающей его среде.

Спустя несколько минут мы увидели двенадцать человек экипажа, которые ступили на лед, и среди них Неда Ленда, выделявшегося своим высоким ростом. Капитан Немо был с ними. Но прежде чем начать пробивать стену, капитан приказал сверлить ее буравом, чтобы дать работам кратчайшее направление. Длинные зонды проникли в боковые стены, но, углубясь на пятнадцать метров, они все-таки не могли пройти стену насквозь. Буравить верхний слой не пытались, это было бесполезно, так как в этом месте толщина льда доходила до четырехсот метров. Капитан Немо сразу указал на нижние слои. Здесь толщина стены, отделявшей нас от воды, была не более десяти метров. Итак, нам предстояло пробить проход в глыбе льда таких размеров, чтобы «Наутилус» мог пройти под ледяное поле. Предстояла выемка льда в количестве шести тысяч пятисот кубических метров.

Работа началась немедленно и велась с неослабленной энергией. Вместо того чтобы вырубить лед вокруг «Наутилуса», что сопряжено было с большими затруднениями, капитан Немо наметил место для огромного проруба с левой стороны судна и в восьми метрах от кормы. Люди рабочей команды одновременно сделали винтовые нарезы метчиком во многих местах по очерченной окружности проруба и, не задерживаясь, стали откалывать глыбы льда. Благодаря действию удельного веса все эти отколотые куски и глыбы льда, как менее тяжелые, чем вода, взлетали, так сказать, к своду туннеля, который утолщался сверху настолько, насколько становился тоньше снизу. Но что было за дело до этого, раз нижний слой уменьшался. После двух часов энергичной работы Нед Ленд возвратился утомленный. Его товарищи и он были заменены новой сменой рабочих, к которым присоединились Консель и я. Нашими работами руководил штурман «Наутилуса».

Вода мне показалась особенно холодной, но я быстро согрелся от усердной работы киркой. Я не чувствовал стеснения при движениях, несмотря на то что испытывал давление в тридцать атмосфер.

Когда после двухчасовой работы я возвратился, чтобы подкрепить свои силы и отдохнуть, то нашел значительную разницу между чистым воздухом, который доставлял мне аппарат Румкорфа, и атмосферой «Наутилуса», уже насытившейся углекислотой. Воздух не был обновлен в течение сорока восьми часов, и его животворные качества значительно ослабли. Между тем в течение двенадцати часов мы успели только снять с очерченной поверхности пласт льда толщиной всего в один метр, иначе, около шестисот кубических метров. Предполагая, что работа будет идти с тем же успехом, необходимо было вести ее пять ночей и четыре дня, чтобы окончательно завершить начатое.