Песня была посвящена Ангелу. Мелодия казалась простой, но пронзительно грустной. Люди до сих пор тоскуют, ждут и надеются, что их защитник вернется с Черной Луны?

— Слушаешь? — моего плеча коснулась узкая ладошка. За звуками песни я не расслышал приближения Тары.

— Пойдем. Не будем мешать, — потянула меня девушка, взглянув на парочку.

— Почему она плачет? — негромко спросил я.

— Ты не поймешь, Грэй. Ты чужой здесь…

— А ты постарайся объяснить.

— Когда погибает один из нас, здесь сажают новый голубой цветок, — помолчав, произнесла Тара. — Видишь, как их много? Ведь тел нет, а где-то нужно вспоминать о наших близких. Я приходила сюда прощаться с отцом и разговаривать с матерью, Грэй. Может, кто-то и ко мне сюда придет… Тут место памяти…

Я новыми глазами посмотрел на кольцо голубых маков, окружавших Ангела. Так значит, это культовое место, нечто вроде кладбища, вернее, кенотафа, куда приходят проводить погибших родственников и друзей. Так вот почему она плакала, а парень пел грустную песню — они прощались с кем-то из своих близких.

— Пойдем, Грэй, — снова потянула меня девушка. — Есть время жить, есть время умирать, есть время помнить. Так у нас говорят. Ангел…

— Слушай, я только и слышу везде, Ангел, Ангел. Вы живете прошлым, Тара. Вы поклоняетесь ему, как богу. Ангела больше нет!

— Но Ангел действительно существовал! И он хотел вернуться! — закусила губу девушка. Она вдруг решительно взяла меня за руку.

— Пойдем.

Здание на площади, напротив фонтана, казалось совсем обычным, только у входа откровенно скучали двое «Ангелов». Мы поднялись на второй этаж и Тара молча обвела рукой открывшееся пространство.

— Смотри. Это его дом. Здесь он жил…

Здесь, как я мгновенно понял, было нечто вроде дома-музея древнего Инкарнатора. Наверное, ничего не изменилось со времен, когда Ангел покинул свое жилище, отправляясь на Черную Луну. Простая, спартанская обстановка, чем-то напоминавшая Монолит. Обычные бытовые предметы, заключенные в хрупкие стеклянные кубы и их парящие в воздухе голографические копии, подписанные инфоглифами. Книги… много книг. Настоящая древность, еще бумажные, с ветхими пожелтевшими страницами.

В центре, возвышаясь, на небольшом постаменте стоял еще один серебряный Ангел.

Изящный и смертоносный.

Я уже видел его — на картинах Тары. Похоже, именно отсюда она черпала вдохновение. Это был кидо, кибернетический доспех, похожий на пустые рыцарские латы, блестящие начищенным серебром. Защитный костюм Ангела одновременно казался произведением искусства и продуктом забытых технологией Утопии, надежной броней и грозным оружием.