Иван Фаворов Паршивый отряд. Хроники Новгородского бунта

Иван Фаворов

Паршивый отряд. Хроники Новгородского бунта

Пролог

Пролог

Мшистый покров дремучего леса чавкал под ногами остатками недавнего дождя. Ветки цеплялись за изодранную одежду разрывая ее еще сильнее. У человека от усталости заплетались ноги, и он сильно хромал, одну руку прижимая к груди. Кожаная шлемовидная шапка с двумя длинными ушами не могла полностью скрыть выбивающиеся из-под неё жесткие черные кудри. Мокрые от дождя и пота, они прилипли ко лбу и постоянно мешались. Все попытки смахнуть их рукой оставались безрезультатными, волосы упрямо занимали прежнее положение. Шапка была одета неправильно. Просто нахлобучена сверху, но сил переодеть её не было, и человек упрямо продолжал поправлять волосы. Через пару десятков неуверенных шагов и несколько рядов колючего кустарника перед ним открылась поляна, посередине, которой, белёсыми клубами дымилось сожжённое молнией дерево. Он подошел поближе и постарался найти еще достаточно горячие угли для того чтобы раздуть пламя, но дерево было обильно пролито дождем и найти хотя бы один мерцающий красной искрой уголек не получилось. Человек тяжело вздохнул сквозь пробиравший его озноб, представил горячий костер и полный котелок кипящего чая. По спине пробежали мурашки, перешедшие в мелкие судороги конечностей, и он без сил опустился к корням дерева. Облокотившись спиной на могучий пень, он закрыл глаза отдавшись во власть тоски и усталости.

Какое-то время его сознание, погруженное в темноту, не подавало никаких признаков жизни, но потом словно очнулось и наполнилось бесчисленным количеством ярких лихорадочных образов, унесших его в океан глубокого сна.

Кот

Кот

Кот проснулся в таверне, рожей на стойке. Бармен Всеволод молча налил ему крепкого чая. Было тихо, расходились последние посетители. Значит ночь перешагнула в следующие сутки. Пока он пил чай, стены и потолок пытались обрести свои законные места в пространстве. Он медленно встал, расправляя непослушные конечности и шатаясь начал отыскивать дорогу к выходу. На пороге сквозь густой сумрак своего состояния, он услышал апатичный голос Всеволода:

— Ты еще за прошлый раз задолжал.

Кот постарался подбодрить бармена показав ему поднятый в верх большой палец, но рука слушалась плохо и не поднялась на необходимый уровень, для того что бы этот жест выглядел, как должно, поэтому он прохрипел себе под нос:

— Я все отдам.

И шагнул за порог, в теплую, темную майскую ночь.

Если кто-то увидел Кота сегодня первый раз в жизни, то мог бы подумать, что он относится к отбросам общества. Таверна, из которой он вышел, была далеко не самая лучшая и выглядел он изрядно потрепанным, но в этом случае, первое впечатление было обманчиво. Кот являлся вполне добропорядочным членом общества Новгорода. Он один из немногих хорошо овладел ремеслом и делал превосходные арбалеты и другие механизмы способные поражать цель на расстояние. Конечно, механизмы его были далеки от совершенства, иногда клинили, иногда вылетали клепки. Но никто лучше Кота в Новгороде, все равно, не умел их делать. Его кормил ручной труд, и именно поэтому он был необходим городу, и всеми любим, несмотря на свою природную чудаковатость. Просто жизнь на этой неделе дала трещину и Кот второй день пил. Этот запой для него был первый. Случалось, он выпивал и раньше и два-три раза в год весьма крепко, но так чтобы два дня подряд без передыха — это в первый раз. Поэтому стыдиться было нечего учитывая, что причина имелась вполне веская.