Нет уж, добрая старая ма. Все отлично, а скоро будет еще лучше. Так что сама прикуси язык и не каркай.

Когда я опускал бокал, в комнату, спотыкаясь, вбежала женщина. Молодая, в грязной, порванной одежде.

— Тревога! — прохрипела она. — Беда… Разрушение!

У нее подкосились ноги, но Мадонетта успела подхватить ее и бережно опустила на пол. Девушка прошептала несколько слов, и Мадонетта испуганно посмотрела на нас:

— Она ранена, бредит… Кажется, про научный корпус… Разрушен… все пропало…

Вот тут-то и впились мне в грудь ледяные когти. И сдавили с такой силой, что я едва смог просипеть:

— Находка…

Мадонетта медленно кивнула:

— Мата говорила, она там. В научном корпусе. Наверное, тоже пропала.

Глава 21

Глава 21

В конце концов Стальные Крысы единодушно приняли самое легкое решение: на сегодня достаточно. Главное — все живы, хоть и не все здоровы. Пропажа отыскалась, а значит, задание выполнено. А то, что археологическая находка уничтожена, — дело второстепенное. Во всяком случае, для меня. Я надеялся в самом скором времени получить вожделенное противоядие. С этой успокаивающей мыслью и отошел ко сну. И то сказать: мы заслужили передышку. Надо заштопать раны, восстановить мышечную ткань, снять невероятную усталость. Обо всем этом должны позаботиться хороший врачебный уход и спокойный сон по ночам.

Над парком нашей новой резиденции, куда наутро я с превеликим трудом выполз погулять, ярко сияло солнце. Сон частично вытеснил изнеможение, и теперь я гораздо спокойнее относился к многочисленным ссадинам и синякам. Я упал в шезлонг и стал ждать, когда лекарства окончательно обуздают боль. Вскоре пришел Стинго, выглядевший вполне под стать моему самочувствию. Он расположился напротив, я с улыбкой поприветствовал его:

— Доброе утро, адмирал.

— Джим, ну что ты, в самом деле! Я по-прежнему Стинго.

— Хорошо, Стинго. Поскольку мы сейчас наедине, позволь выразить искреннюю благодарность за спасение от промывки мозгов, оно не прошло для тебя безболезненно, к великому моему сожалению.

— Спасибо за сочувствие, Джим. У меня не было выбора. Тебя хотели запрограммировать, я просто был обязан помешать. К тому же, сказать по правде, я вышел из себя. Плюшевый мишка — надо же такое изобрести! Надругательство над канонами!

— А что, в канонах мишки нет? И золотистого мяча?

— Золотистый мячик есть. Он олицетворяет невинность, радости безмятежного детства, свободу ребенка от ответственности. Мы вырастаем и теряем их. Чтобы вернуть эту свободу, надо выкрасть мячик из-под материнской подушки.