И каково же было удивление Алексея, когда он почувствовал чье-то молчание.

Причем, судя по произвольно включившемуся внутреннему радару Биения жизни, этот кто-то находился в районе как минимум девятого этажа. Под землей, разумеется.

Первым желанием Алексея было подумать – «Да ну его на фиг!», но он сдержал свой позыв и вообще замер, в следующий момент почувствовав, как по его сознанию скользнул чей-то безразличный взгляд.

С трудом удержавшись от дикого желания вдарить самым мощным заклинанием по владельцу этого вымораживающего душу взгляда, Алексей тут же метнулся в сторону, замерев в аккурат над грудой камней, и прикинулся ветошью на ближайшие десять минут.

Они разминулись на какие-то сотые доли секунды. Он и дернувшийся назад взгляд.

Первую минуту он не дышал, ощущая, как рядом разрезает пространство и, казалось, само время проснувшийся взгляд неведомого подземного существа. А затем, похвалив себя за правильно выбранное место, принялся наблюдать за заволновавшимся каменным стражем.

Последнему взгляд из-под земли нравился ничуть не больше, чем Алексею, и кучка камней недовольно тряслась, когда взгляд задерживался на каменном големе, успешно притворяющемся грудой булыжников.

Но менять место своей дислокации страж не спешил, что полностью устраивало Алексея. Дождавшись наконец, когда взгляд перестанет рыскать вокруг него, Имперский маг сосредоточился на третьем этаже.

По сути, все, что ему было нужно – это просканировать Килиба, чью стабильную Огненную ауру невозможно было спутать ни с чьей другой. По теории Алексея, если Килиб отреагирует на его попытку ментального сканирования, то он тем самым выдаст себя. Если попытается взять под контроль – то собственноручно подпишет себе чистосердечное признание. Если же никак не отреагирует на жалкие потуги Алексея, то значит – он невиновен.

Сосредоточившись на ауре учителя Физической Активности, Алексей потянулся к нему мыслью. Но не успел он дотянуться даже до стены, как аура Килиба расширилась, а сам Алексей получил ментальный удар такой силы, что его словно щепку швырнуло в сторону оранжереи.

По губам текло что-то соленое, голова немилосердно раскалывалась, а сердце пыталось выскочить из груди. Перед глазами летали тысячи звездочек и стояли цветные пятна. Он проморгался, даже не пытаясь пошевелиться, и цветные пятна слились в одни смутно знакомый силуэт.

– …еха, …ы …ак? – из доносившегося кваканья при всем желании нельзя было вычленить человеческую речь. – …ех!

Слизнув несколько капель крови с пересохших губ, Алексей зажмурился и постарался почувствовать свое тело.