— До того, что скрыт лесом? — Бертье указал рукой на запад.

— Да, тихонько дойдёте туда, но сразу в воду всей ротой не лезьте, сначала отправите разведчиков на тот берег, если там никого, начинайте переправляться. Переправившись, станьте там в зарослях, но к лагерю пока не идите… Подождите.

— Понятно. Постоять в засаде? — Догадался Гаэтан.

— Да, дождитесь сумерек. Если вдруг на лагерь нападут, проявите себя ударом во фланг врагу. А если нет, так в сумерках ступайте в лагерь.

— Ясно, полковник. Хороший план.

— Ротмистр Джентиле.

— Да, сеньор полковник, — с изящным ламбрийским акцентом отвечал командир арбалетчиков.

— Вы идёте с Бертье, капитан Бертье старший.

— Как вам будет угодно, сеньор полковник. — Джентиле учтиво поклонился.

— Карл!

— Да, полковник.

— Вы с вашей ротой остаётесь в резерве. Тут, на месте. Как только капитан Рене даст вам знак, что лагерь готовится, начинайте переправлять на тот берег телеги. Пока меня нет, вы за старшего.

— Не извольте беспокоиться, господин полковник, — отвечал Карл Брюнхвальд.

Волков комкал повод в руках, видя, как первые всадники Гренера уже выходят из воды на том берегу. Он очень надеялся, что враг не знает о том, что он начал переправу.

Дальше ему нужна была только слаженность частей, грамотность офицеров да милость Проведения. Все решения были приняты, приказы были отданы. Теперь волноваться и смысла не было, но он очень переживал. Как в молодости перед тяжёлым делом. И всё-таки, он оторвался от вида реки, от вида идущих к воде людей Рене и спешащих за ними сапёрами, оторвался, повернулся и поехал решать вопрос с капитаном Пруффом.

Глава 38

Глава 38

Капитана Пруффа мало кто любил. И вздорен, и сварлив, и готов при любой возможности завести склоку, но к людям своим, хоть и бывал требователен, он относился хорошо, при этом всём человек он был, дело своё знающий. И ответственный. Приказ, если ему не нравится, возьмётся оспаривать и будет бубнить что-то до хрипоты. Но раз уж получил приказ, то будет его исполнять, будет тянуть как вол лемех. Со злостью, но молча. Так было при Холмах, когда сам он и люди его, выбиваясь из сил, таскали тяжёлые пушки по сырой глине и кустам.

И теперь он был, в принципе, прав, что стал перед мостиком перепрягать лошадей, выпрягая уставших и впрягая отдохнувших.

Ручей, что тёк в Линау с юга, проел небольшой овраг, который был взрослому мужчине по пояс. Казалось бы, ерунда, но попробуй перевалить через такой ручей, если у тебя тридцатипудовый воз с двумя меринами. Вот местные и поставили мостик. Мостик хлипенький, телегу мужицкую, конечно, выдержит, но вот как тут до сих пор проезжали кареты с четвёрками коней — непонятно. Впрочем, может, они тут и не ездили. Глушь.