— Страх, мрак, холод, полупрозрачные и скользкие, как слизни, призраки, — это все, что она успела запомнить.

Сон Березки оказался пророческим. На следующий день на закате солнца Павлов сидел в "каземате" за оградой резиденции Верховного вождя. "Казематом" называлась глубокая яма, накрытая сверху тяжелой дубовой решеткой, в которой обычно содержались пленники, предназначенные к продаже в рабство, и особо опасные преступники, совершившие убийство соплеменников: по неосторожности, из мести или ревности. В таком же "каземате" неподалеку от него находилась Урсула-воительница. По настоянию Верховного Жреца Колывана Павлова и Урсулу арестовали прямо на заседании Совета старейшин, не предъявив пока никаких конкретных обвинений.

Уже с первых вопросов, которые задал ему Колыван, Павлов понял, что обвинение Центуриона Агаты в превышении должностных полномочий, это — искусный предлог для того, чтобы выяснить, кем Тибул Храбрый на самом деле является. Верховный жрец предоставил Совету старейшин неопровержимые доказательства того, что он общался с пришельцами на их языке и знает, как стреляет "шайтан агни кирдык", из которого сам получил ранение. Он также намекнул на то, что Павлов обладает знаниями магии и имеет власть над духом по имени Белая Фея. Из этого следовало, что Тибул Храбрый — не тот, за кого он себя выдает.

Заявление Колывана вызвало среди старейшин острую дискуссию, которая продолжалась до позднего вечера. Так и не придя ни к какому заключению, старейшины приняли решение продолжить обсуждение этого вопроса на следующий день, пригласив в качестве свидетелей бывшую жену подозреваемого Ингу и ее мать Соню-Кукушку. Верховный жрец Колыван успел "поработать" и с ними и, по его словам, выяснил некоторые несуразности в объяснении причин и обстоятельства смерти родителей подозреваемого — Сома и Аси. Он также напомнил старейшинам о неожиданном появлении Инги на второй день наводнения неподалеку от Верблюжьей горы и странном ее поведении, а также обещал представить еще один "шайтан агни кирдык", который был найден рядом с ней.

………………………………………………………………………………………………………

— Что, Ватсон, сидишь, медитируешь? — услышал Павлов в левом ухе знакомый голос Василия Ливанова и понял, что его пришел навестить Арнольд Борисович Шлаги, собственной персоной.

— Да, размышляю о том, что со мной сделают: приговорят к изгнанию или убьют без пролития крови, то есть утопят или сожгут на костре, — честно сознался Павлов, не видя никаких других вариантов своего будущего.

— Неблагодарные! Ты же столько для них сделал! Впрочем, мои дела — не лучше…,- сообщил бес, и, прокашлявшись, рассказал ему свою историю.