Толемей-хан впервые провел перепись всех прибывших. В итоге по списку получилась следующая картина:

— 70 мужчин и 126 женщин в возрасте от 18 до 40 лет и старше;

— 60 подростков обоего пола (30 юношей и 30 девушек) в возрасте от 14 до 17 лет;

— 45 детей старшего возраста (10–13 лет);

— 26 детей младшего возраста (4-10 лет);

— 19 детей ясельного возраста (1–4 года).

Преобладание женщин в старшей возрастной категории объяснялось тем, что мужчины-рабы, как правило, используются на самых тяжелых хозяйственных работах, чаще, чем женщины подвергаются физическому истязанию и содержатся в худших бытовых условиях. У них меньше шансов выжить, чем у женщин, еще и потому, что на женщин их хозяева-рабовладельцы смотрят не только, как на работниц, но и как на самок, дающих приплод, и предоставляют им "каникулы" на период от позднего срока беременности до рождения ребенка и вскармливания его материнским молоком.

По своему этническому составу бывшие рабы и рабыни представляли весь конгломерат племен и народов Прибайкалья и Забайкалья, но в общей массе среди них преобладали смуглые и черноволосые южане: уйгуры, данайцы, тайцы и вьеты. Все взрослые умели изъясняться на языке джурджени, поэтому больших проблем в человеческом общении и взаимопонимании вроде бы не предвиделось.

Исключительное значение имело то обстоятельство, что костяк будущего сообщества составляла прислуга летнего дворца на мысе Принцессы Грез: искусные ремесленники, садовники, конюхи, повара, официанты, прачки, швеи и т. д. Эти люди хорошо ладили друг с другом и гордились тем, что их господин Тезей-хан — настоящий принц, перед которым пресмыкаются самые богатые и знатные джурджени и илинойцы. Многие квалифицированные слуги летнего дворца фактически жили на положении вольноотпущенников, а некоторые даже обзавелись семьями с одной или даже двумя женами, от которых приживали детей.

Как это ни печально, но с "Клементиной" и ее экипажем Павлову предстояло распрощаться. На закате солнца он приказал капитану Крусахану построить экипаж корабля на верхней палубе. Когда экипаж построился, Павлов поблагодарил матросов и гребцов за верную службу и объявил им о том, что вынужден на неопределенное время покинуть пределы империи. Всех, кто желал вернуться домой к своим семьям, он освобождал от исполнения договора сверхсрочной военной службы. Всем, кто желал бы последовать за ним, он обещал жизнь свободных людей, не обремененных налогами и государственными повинностями. Утром наступающего дня каждый из них должен был принять соответствующее решение.