Он наговаривал это ей до тех пор, пока её сопротивление не стало слабеть, затем прозвучал обиженный голос: «Ты издеваешься? Отпусти уже меня!»

Сделав так, как она просила, он вмиг получил звонкую пощечину со словами, сказанными сквозь слезы: «Не подходи больше ко мне! Больной ублюдок! Зачем ты хотел меня убить?»

Отойдя от неё, с убитым видом смотря себе под ноги, он жалостливо проговорил: «Прости, прости, просто беременность Розы и что эта дверь не открылась, привело меня в ярость, я не смог себя контролировать, прям как в детстве, — из его глаз потекли слезы. — Прости, я не хотел»

Прощупывая ссадины на лице, Клэр в первый раз увидела слезы Нейта, опираясь ладонью о дверь за её спиной, она обессиленно прошептала: «И меня прости, не нужно было грубить тебе»

Их обоюдные, нелепые извинения, прервал уши раздирающий скрежет, открывающейся массивной двери за спиной Клэр. Стерев с глаз слезы, Нейт невозмутимой походкой направился в сторону огромного проема в стене, откуда исходил ослепительный свет.

От неожиданно появившегося света, сильно прищурившись, пытаясь не отставать от Нейтана, Клэр зашла в ярко освещенную комнату, когда глаза привыкли к свету, и белые пятна перестали мешать её взгляду, она непроизвольно вздрогнула от увиденного. Перед ней находился трон из человеческих черепов, на котором восседало сильно изувеченное мужское тело, торчащие из груди осколки и оторванная рука до локтя, сразу давали понять, от чего умер этот человек. Достаточно быстро обойдя эту обширную комнату, Клэр могла рассмотреть множество невиданного ей ранее оборудования, но всё это многообразие техники, было погребено под целыми горами человеческих костей. Все накопители информации и приборы управления, уже давно не работали, ни один монитор не горел жизнью, как бы Нейт не старался запустить хотя бы одну машину. После безуспешной проверки с десятка компьютеров, Нейт вновь подошёл к мертвецу. Пытаясь найти хоть что-нибудь полезное в кармане иссушенного временем тела, он резко отдернул руку назад.

— Клэр подойди сюда! — растерянно крикнул он.

С боязнью посмотрев на Нейта, она через силу подошла к нему, опасаясь вновь заметить безумие в его глазах: «Чего звал?»

Указав пальцем на лицо мертвеца, он прошептал: «Приглядись»

Нагнувшись к телу, она изумленно смотрела, как зрачки у давно умершего человека внимательно следят за каждым её движением: «Оно живое!» — не сдержавшись, выкрикнула Клэр.

Поникшая грудь мертвеца гордо расправилась, а осанка выпрямилась, впившись единственной ладонью в подлокотник из черепов, он неприятно прохрипел: «Дионис Кальтинский, живо убей меня!»