В этот момент ему показалось, что левая рука у его подчинённого протянулась больше, чем на два метра и выдернула из-за радиатора-змеевика точно такую же пластиковую бутылочку.
Сергей даже зажмурился и помотал головой. Вот это дала брага в мозги, подумал он, и пить не надо, достаточно понюхать.
Когда Огромов открыл глаза, Витёк уже выпил содержимое бутылки, резко выдохнул, и отшвырнул пустую тару в угол. Сергей подозрительно посмотрел на него.
— Где взял?
— Ну… — тот замялся. — Та не последняя была. Ещё одна в кармане лежала.
Огромов вдруг понял, что Витёк врёт. Неужели, не показалось? Да нет, бред какой-то, одёрнул себя Сергей Петрович. Скорее всего, ещё пара бутыльков по карманам распихана.
— Бери огнетушитель, понесли выливать.
— Серёга, может не надо? — взмолился Витёк. — Я и тебя угощать буду…
— Бери! Ты оттуда, я оттуда.
— Э-эх! — пьяница обхватил огнетушитель, прижав его к животу, и шатаясь, побрёл на выход.
— Сам вылью, — бормотал он. — Тебе же лучше будет. А то обозлюсь на тебя за порчу имущества.
Джон Маверик сосредоточенно просматривал листы с отчётами. Несмотря на то, что вся документация в лаборатории велась в электронном виде, компьютеры он не любил. Поэтому, в конце каждого рабочего дня руководители групп, проклиная неумелого чайника, распечатывали краткий итог и результат работы.
Настойчиво заверещал селектор. Маверик снял трубку.
— Профессор Джон Маверик на связи.
— Ну как? — голос говорившего был резок.
— Пока без изменений, мистер Валленштайн.