Но, как бы я не бесился, как бы я не был раздражен, но дверь всё-таки отворилась. Перед моим вспотевшим взором открылся ещё один коридор.

Блин-блинский, прямо не собор, а какая-то матрешка. Как только снимаешь верхний слой, так тут же оказывается ещё один. И конца края этому не видно.

Правда, на этот раз коридор привел меня уже к обычной двери. Уже эта перегородка не стала кочевряжиться и открылась под моим давлением с первого раза.

Моему взору открылась картина из порнофильма с участием демонов и демонесс…

Зал под собором был небольшим, но очень аккуратно и со вкусом обставленным. Со вкусом разнообразной нечисти и гадства. То есть тут были… Впрочем, за те секунды, что я ворвался в зал, я успел всё быстро сфотографировать на сетчатку, так что сейчас расскажу всё, что увидел.

Сначала глаза зацепились за постамент из четырех ступеней. На этом постаменте стоял громоздкий трон. На подушке из алого бархата сидела в шикарном платье, которое сделало бы честь всем королевам мира, Оксана Николаева. Да-да, моя спутница, помощница, подружаня и прочая-прочая-прочая. Она сидела, усыпанная драгоценностями, как новогодняя ёлка мишурой, и смотрела на то, как перед ней, на чёрном каменном алтаре совокуплялась пара.

Нижним участником совокупления, как вы могли уже догадаться, был Василий Комовский. Он стонал, ахал, охал и даже пару раз хрюкнул. В его руках уместились две женские груди, которые я совсем недавно видел. То есть, видел не отдельно от женского тела, а вместе с женским телом. И тело тоже было знакомым. Особенно немного ниже пупка… Груди знакомые, тело знакомое…

Зазовка!

По разным сторонам от трона застыли два орка-опричника. Те самые, которые недавно пытались нас с Кириллом Лопыревым защемить в подворотне у ресторанчика. Одного из них вроде бы звали Вакран. Второго не имел чести знать.

А теперь упомяну про обстановку. Стены зала задрапированы гобеленами, на которых страшные мордатые черти и прочая нечисть гонялась с гиканьем за людьми и нормальными существами.

Почему с гиканьем? Ведь это же гобелен…

Потому что нельзя с такими мордами гоняться молча. Обязательно какая-нибудь пакость да вырвется! По себе знаю…

Могучие канделябры с черными свечами освещали творящееся на алтаре безобразие. Сам алтарь был прямоугольной формы, а вокруг него, на камнях горели синим светом вычерченные руны. И всё это происходило под гром органа и пение Поперчитте…

Ужас, да и только!

— Ба! Знакомые всё лица! — проговорил я, показываясь на пороге зала.

Орки тут же сделали шаг ко мне. В их обнаженных по плечи руках появились ятаганы, горящие таким же синим светом, как и руны на камнях. Сидящая на троне красотка подняла руку. Опричники остановились.