Зомби навалились на мои щиты разом, намереваясь сломить их. Дверь и выход из комнаты находились в паре метров. Удивительно, что Крий не удосужился заранее спастись бегством или хотя бы заблокировать мне пути отступления. Хотя, может, он просто уверен в своих силах?

Я нащупал в сумке [Лук Тьмы] и достал его, тут же активировав. У меня где-то пять выстрелов, так что следует расходовать их разумно. Разумеется, в первую очередь я целился в надоедливого культиста, возомнившего о себе невесть что. Оттянул тетиву на несколько сантиметров и с ухмылкой отпустил её. Самоуверенный Крий попытался защититься от удара [Щитом], вот только ничего не вышло. Защита его рухнула, а сам он впечатался в стену, проломив её. Зомби тут же отпрянули от меня и чуть присели, согнув ноги в коленях. Я же призвал вторую [Стрелу тьмы] и ударил уже в потолок, после чего бросился в коридор, задыхаясь от каменной пыли, что летела следом.

Взбежал вверх по лестнице и остановился, оборачиваясь назад. Я был в доме, не под землей. Грохот быстро смолк, после чего наступила тишина.

Я был неприятно удивлен тем, что Крий выжил в [Тени поглощения]. К тому же он не только оказался некромантом, но и смог скрыть жизненную энергию. И, судя по всему, не испытывал эмоций, так как [Предвидение] не смогло ничего обнаружить. С другой стороны, он не призвал скелетов, а воспользовался готовыми трупами. Берёг силы? Смогла ли [Тень поглощения] измотать его настолько, или он просто не захотел этого?

Стоял я так, прислушиваясь, минут тридцать, не меньше. Но в ответ была тишина, причем отовсюду. Я закрыл потайную дверь, надавив на рычаг, и обратился к собственным ощущениям. Три человека. Один на первом этаже, в крыле, где вроде как обитает прислуга. Две жизни в одной комнате на втором этаже – к ним я и отправился, ощущая в одном из них скверну.

Зайдя в комнату, я с удивлением уставился на служанку. Ведь был уверен, что это Богдэн!

Не закрывая двери, кинулся на первый этаж, но там обнаружился лишь какой-то подросток, что в ужасе смотрел на меня и прикрывался руками так, будто я его бить собираюсь.

Чуя неладное, я снова поднялся на второй этаж, уже в кабинет хозяина особняка. Он лежал на столе, мёртвый, со склянкой в руках. Это ж надо было так испугаться за собственную шкуру, чтоб отравиться?! И даже о дочери ненаглядной забыл, что с ней-то будет? Вот вам и любимый ребёнок, вот вам и родительское самопожертвование. В критической ситуации он решил безболезненно умереть, забыв обо всех.

Черт! Я ничего не узнал о культистах из других городов!