Только самые приближенные люди Кроу знали, что дочь президента все еще жива. До настоящего момента.
Гант, все еще стоя на коленях, обернулся.
— Как?..
В этом одном коротком слове заключалось так много вопросов.
— Мне понадобится больше пяти минут, — сказал Пейнтер.
И он рассказал президенту все, не упустив ни одной детали. Слушая его, Гант поднялся на ноги. Они перешли в расположенный рядом небольшой медицинский кабинет — отец не хотел отходить далеко от дочери.
Выслушав историю спасения Аманды, Гант пожал руку Такеру.
— Спасибо тебе, сынок.
Такер сдержанно кивнул:
— Это была честь для меня, сэр.
— Хотелось бы как-нибудь познакомиться с этой твоей собачкой.
— Думаю, можно устроить, сэр.
Затем Пейнтер перешел к самой сути истории похищения Аманды. К сожалению, здесь было больше вопросов, чем ответов.
— И все же я не понимаю, — пробормотал Гант, — зачем им понадобился мой внук?
— Мы до сих пор пытаемся разобраться. Время от времени Аманда приходила в себя, и я смог задать ей несколько вопросов. И получил ответы.
— Говорите, — попросил его Гант.
Он присел на край стола, так как был слишком потрясен услышанным, и его колени подгибались от волнения. Пейнтер остался стоять.
— Ваша дочь получила через курьера посылку, отправитель которой остался неизвестным. Там лежали поддельные паспорта и записка с предупреждением о том, что ребенок ее в опасности и ей надо бежать. Там были и другие документы. Медицинские справки, факсы, лабораторные отчеты… Словом, достаточно, чтобы убедить вашу дочь исчезнуть из страны и попытаться защитить своего ребенка. Автор записки также предупреждал о том, чтобы она никому ничего не рассказывала, даже членам семьи. И никому не доверяла.
— Но почему? — Лицо Ганта выражало недоверие и страх одновременно. Глаза его потемнели от гнева, и было ясно, что он вот-вот взорвется.
— Кому-то очень нужен этот ребенок. Полагаю, ваш внук стал продуктом некоего генетического эксперимента. Частью глобального исследовательского проекта, рассчитанного на десятилетия, если не больше. Включающего опыты над людьми.