– Доктора! Доктора!

– Не надо, я сам доктор.

– Воды дайте!

Ника почувствовала щекотку за шиворотом футболки, чуть прохладно стало в груди. Запоздало она поняла, что на нее вылили не меньше литра газировки. Вокруг толпилось не меньше десяти совершенно чужих людей, которые бурно обсуждали происходящее на своих языках. Ника поняла, что сидит прямо на земле, а ее виски растирает тот, кто поддерживает в сидячем положении.

– Ты как? – лицо Сэб поначалу явилось размазанным пятном, но понемногу обрело четкость. – Дать воды?

– Если можно, – пересохшими губами произнесла Ника. – Только не выливайте ее на меня.

– Хорошо, – хохотнула та. – Значит, приходишь в норму.

Колин присел рядом и принялся обмахивать ее брошюрой.

– Пошевели ногами, – произнес голос Алекса за ее спиной. Так вот, кто растирал ей виски.

Она послушно пошевелила ступнями, описала ими круг и подтянула носки на себя.

– Встать сможешь?

Все трое подхватили ее, кто как мог, и подняли. Голова на короткое время снова закружилась, но кроме слабости, ничто не указывало на потерю сознания. Ника с сожалением подумала, что начинает к этому привыкать.

– Я знаю, у кого дневник Лорин, – сказала она, напившись из предложенной бутылки минералки.

– Давай позже, – Алекс усадил Нику на ступеньки и осмотрел с головы до ног.

– Дневник у конкурентов, – равнодушно напомнил Колин. – Мы же искали его в аббатстве.

Алекс ощутимо задел его плечо и негромко сказал:

– Дай ей отдохнуть.

Кажется, это удивило не только Нику. Во всяком случае выразительные глаза Сэб стали еще больше. Забота от Алекса? Так бывает?

– Возможно, это только часть, – сказала она, вспоминая, о чем хотела сообщить. Воспоминания стремительно таяли, оставляя вместо себя только факты, как зазубренный школьный материал. – Похоже, что Лорин разделила свой дневник и отдала его на хранение разным людям. Я видела, как она отдала одну часть янычару…

Она прикрыла глаза. Как же его звали? Нет, она точно помнила.