— Да, Сов. Только скорость делает его неуловимым для замедленности, в который вы живете, чувствуете, думаете! Он превышает человеческие ритмы, пусть даже интеллектуальные… Он действует в необитаемой длительности. Он слишком скор для вашего восприятия!
— А для твоего не слишком скор, трубадур? — заметила Ороси.
— Частица Свеза живет теперь в этой выдре, это все, что я хотел сказать. А частица Барбака летает вокруг нас, вкручиваясь в воздух, наподобие того, как винт продолжает крутиться после преодоления препятствия. Он пытается пережить осевое течение потока, он ищет укрытие, пишу, в которой может заключиться, где он мог бы продолжать крутить свою спираль вне хаоса ветров, что не дают ему покоя. Вы разве этого не чувствуете?
На несколько секунд воцарилось тяжелое от замешательства молчание, но затем произошло одно совершенно невообразимое событие, которое прибило нас не месте. Голгот встал и заявил прямиком, без преамбул:
— Я чувствую. Я в состоянии вихрь унюхать, чтоб тебе известно было, шут ты болотный. Ты мне Норску не открыл. У меня в утробе часть вихря моего брательника.
— …
— Рек! Поуспокоились, а? Мне пять было, когда его на моих глазах ярветром сшабрило, когда его искромсало этой дрянью-волной, набитой кварцем. С него ветром шкуру содрало, как с кролика на вертеле, а мой папаша мне голову держал в форточку, лицом меня в стекло вжимал, «Смотри, — говорил мне, — смотри хорошенько!», и я смотрел, до самого конца смотрел. Я глаза не закрывал. Я хотел знать. Не знаю, как он это сделал, такой смертью подохнув,
388
но ему все равно удалось проникнуть в меня. Мой брат был, поэтому и смог. Я кучу лет думал, что меня преследует его смерть. Но это была просто-напросто его
А затем сел, плюнув струю самогона в костер. Эта новость была настолько ошеломительной, настолько личной и неожиданной со стороны Голгота, что вся Орда была в состоянии шока. Ороси первая взяла слово, быстрее нас осознав то, что услышала.
— Иногда мне кажется, что Ордан совершенно намеренно распределил между нами знания, полученные во время обучения. Это замечание касается и хронов. И вихрей. Я не знаю ни откуда Караколь, ни почему он чувствует то, что чувствует, — пусть даже моя догадка постепенно вырисовывается и дополняется. Во всяком случае мы с Совом решили попробовать совместить наши исследования; Голгот, твой опыт может быть нам крайне полезен; возможно, и остальные захотят к нам присоединиться: Эрг, Пьетро… Таким образом мы постепенно станем более осмотрительны, более способны выжить, вместе сможем противостоять тем силам, которые пока нас превосходят. Я тоже могу вам кое-что открыть теперь, когда Голгот и Караколь были так откровенны: мой статус аэромастера и блазон на спине, что его подтверждает, дают мне доступ к секретным знаниям. Это учение рассеяно по всей линии Контра, в разных городах, в зачастую отдаленных фареолах, в которых обитают и которые охраняют аэрудиты…