Лапша быстрого приготовления — закончилась в первый день. Пельмени и вода из-под крана — на второй, и мы уже не ели целые сутки.

От голода — не было особых сил на передвижения… Хотя мы прошлись по всей общаге, и кроме как комнаты на втором этаже — все остальное пустовало, либо было закрыто, а мародерствовать мы не собирались.

Люди, за территорией университетского городка — шастали сутками, в зад и вперед. И они были зараженными.

Как мы это поняли?

Так эти психи — мычали, и еле-еле — волочили своими ногами по земле. Они были грязными словно бомжи, и тупоголовыми, ибо Геннадий кинул в бывшего охранника на КПП пустой бутылкой, попал тому в плечо, но «старик» — проигнорировал этот момент, и пошел за пустой бутылкой, думая, что это еда, бесконечно отпинывая ее от себя, каждый раз, как приближался к ней.

«Точно тупой…»

Это был самым настоящий апокалипсис. И шутки про зомби — уже не были смешными. Нам было страшно, реально страшно выйти за пределы временного дома.

На третьи сутки, во время «лежания» на диване перед телевизором, в поисках новостей, я почувствовал, как моя голова становилась все тяжелее и горячее, пока не начались приступы тупой боли.

— Твою мать… Только не приступ…

Мой рот издал слабый стон, после чего, тело пробила судорога.

— Ден ты чего? — послышался голос Антона, который знал о последствиях моего заболевания. — Приступ да? Ты это, только коньки не отбрось…

— Я уже чувствую запах панихиды в ногах… — вяло пошутил я.

Было дикое желание — уснуть… Вот рту давно пересохло, а желудок напоминал о том, что начинает переваривать себя… Пульсирующая боль в голове — начинала отдавать по нервам.

— *** Тох, прибей меня, а… Мне что-то совсем паршиво… — сказал я, чувствуя, как сознание погружается в темноту.

Мною было принято решение — тупо закрыть глаза, и просто молиться, дабы голова прошла. И спустя н-ное время, когда веки открылись, размытый силуэт Антона — начал проявляться.

«Обошлось… Я не провалился в свои реальности…»

Мое бренно тело медленно поднялось, голове было чуточку лучше, давление и звон в ушах пропал. И это означало только одно — приступ не пришел.

Когда я подошел к окну на втором этаже, дабы посмотреть на мир, то узрел, как охранник зачем-то бьется головой об охранную будку.

— Он и в жизни был редкостным придурком, а после «бешенства» вообще — слетел с катушек.

Наша троица прекрасно понимала, что с людьми творились глобальные изменения, и лишь вспоминая сериалы про зомби — понимали, на сколько опасны эти «новые». Хотя не знали наверняка.