Бердышев ударил ладонями по рулю. Внедорожник немедленно вильнул на обочину.

— Чёрт!

Жан Гаврилович схватился за руль и выровнял машину.

— Ты нас убить хочешь? — немедленно встрял с заднего сиденья мастер Казимир.

Выехав на шоссе, Жан Гаврилович ещё прибавил скорость.

— Ну, ладно! Я сам военный. Понимаю, что в схватке не всегда соображаешь, что делаешь, и как. А что с графом вышло?

— Граф решил, что сможет усилить свою магическую матрицу, если убьёт оборотня. А потом и меня собрался убить. Но превратился в тварь, ранил своего помощника, а тот его застрелил.

Автомобиль пролетел мимо поста с полосатыми будками. Полицейский в белом мундире отдал Бердышеву честь.

— Не верю, — веско сказал Бердышев. — Не верю, понимаешь! Магическую тварь нельзя убить обычными пулями. Для того чтобы она сдохла, кто-то должен был разрушить её матрицу. Кто это сделал? Ты?

Вот же дотошный!

Похоже, придётся сдать ему козырь.

— Может, и я. Но я не знаю, как это получилось. Я от боли почти ничего не соображал. Жить очень хотелось.

Справа и слева потянулись уже знакомые дачи. Я вгляделся в них, и сердце вдруг стиснула тоска.

В прошлой жизни где-то здесь стоял мой дом. Семиэтажный, из светлого кирпича, с магазинами на первом этаже.

В этом доме я прожил почти двадцать лет. А теперь… его даже не снесли, его и не было здесь никогда.

И как будто всей моей жизни не было.

— Устал? — покосился на меня Бердышев.

— Устал, — честно признался я.

— Ладно. Потерпи ещё немного, и отдохнёшь.