Этого времени полковнику Шихину как раз хватило, чтобы отправить под арест поручика Скворцова, выслушать его доводы, отменить арест и изгрызть карандаш.

Карандаш полковник прихватил в кабинете доктора и машинально покусывал его, меряя широкими шагами палату.

Я поглядывал в окно, ожидая, что знакомый чёрный внедорожник влетит на плац училища.

Но Бердышев и Лунин пришли пешком. При этом они не очень торопились и о чём-то беседовали по дороге.

— Добрый день, господа! — поздоровался Бердышев, войдя в палату.

Он козырнул полковнику Шихину и повернулся ко мне.

— Рассказывай, ваше благородие! Что случилось?

— Прошу о разговоре с глазу на глаз, — твёрдо сказал я, подмигивая Бердышеву.

— Это чёрт знает, что такое! — взорвался полковник Шихин. — Что вы себе позволяете, курсант⁈

— Алексей Герасимович, — мягко прервал полковника Бердышев. — Вы ведь в курсе, что Смирнов — не просто курсант?

— Допустим, — набычился полковник.

А я навострил уши.

Что значит «не просто курсант»? И почему полковник в курсе этого, а я нет?

— Я работал с Константином, — продолжил Бердышев. — И уверен, что ему можно доверять. Скажите — где я могу поговорить с курсантом без помех?

— Он — мой подчинённый! — отрезал полковник.

— Мы с вами все давали присягу Императору, — поправил его Бердышев. — И Константин — в том числе. Я уверен, что его просьба имеет основания и отвечает интересам Империи. Итак?

— Вы можете пройти в мой кабинет, — выручил полковника врач.

— Здравствуйте, коллега! — поздоровался с ним доктор Лунин. — Введите меня пока в курс дела.

Врачи тихо заговорили между собой, пересыпая речь латинскими терминами.

— Хорошо, — неохотно кивнул Шихин. — Мы ждём вас здесь.