У Федорова потемнело в глазах.

– Так что давай без глупостей, – жестко посоветовал Коул.

– Чего ты добиваешься, Уэйн? – Игорь рассчитывал вывести противника из равновесия, но тот лишь криво усмехнулся.

– Ты уже в курсе… тем лучше! Проще будет договориться.

– О чем?

– О жизни! Жить-то хочешь?

Игорь промолчал.

– Знаю – хочешь… это так сладко… особенно когда есть с чем сравнить! Поверь мне, не надо лезть в чужие дела. Иди, забирай свою бабу, и проваливайте отсюда. О моем существовании забудьте, а с дикарями я сам разберусь…

– Что с ней? – закипая от бессильной ярости, спросил Игорь.

– Она слишком нервничала, пришлось усмирить ее электрошокером…

– Козел…

– Заткнись и делай, что я сказал!

– Хорошо, – мрачно произнес Игорь, – мы будем молчать. Отключи детонатор…

– Уже не могу! Конструкция такая… сматывайтесь, пока я добрый!

– Нет! Так не пойдет, – покачал головой Игорь. – Я подойду к флаеру, а ты нас взорвешь.

– Зачем? Мне не нужны лишние проблемы! Даже если вы потом решите заговорить, ваши слова останутся пустым звуком, потерявшимся в мягких стенах отдельной больничной палаты.

– Идем вместе…

– Ты опять не понял! – вызверился Уэйн. – Сейчас я диктую условия!

Напротив, Игорь прекрасно понимал, что живыми он их не отпустит, но голова была пуста, ни одной спасительной мысли, ни одной заслуживающей внимания идеи. Прямо хоть обращай взор в небо и молись о пощаде.

И небо его услышало!