— По первому вопросу…

Алина, тщательно подбирая слова, рассказала, как приехала на место убийства девушки-бармена, как устроилась работать в «Данко» с целью побольше узнать о тех преступлениях, которые скрывал ее шеф. Что не знала, что конкретно хочет найти в закрытой для посторонних зоне медицинского центра, но логика и интуиция подсказали ей, что там наверняка может быть что-то, связанное с убийствами. Когда она со всеми подробностями рассказала о том, как получила ключ у охранника Георгия, на губах Маклая появилась легкая улыбка, а Репа презрительно фыркнул. Она принялась описывать свой путь до подвала в заброшенном доме, потом и сам подвал, и тут Маклай ее перебил:

— Хорошо, достаточно. Допустим, с этим вопросом мы разобрались. Теперь переходим ко второму: к Галачьянцу зачем ездили?

Алина вздохнула.

— Я не знаю, — совершенно честно сказала она.

Репа поднял нож, радостно оскалился и шагнул к ней.

— Стоп! — Маклай вскинул руку и внимательно посмотрел на Алину. — Поясните.

Алина лихорадочно думала над ответом. Ей придется рассказать им о Гронском. Третий вопрос тоже был связан с ним, и вообще Алине начинало казаться, что он интересует их в гораздо большей степени, чем она сама.

— Меня попросили… попросил тот самый человек, о котором вы спрашивали. Это была его идея. Я не знаю, зачем нужно было ездить к Галачьянцу.

— И кто он такой, этот человек?

— Он похоронный агент.

Маклай удивленно вскинул брови:

— Кто?

— Похоронный агент. Ну это тот, кто организовывает похороны и всякое такое…

— Имя у него есть?

Алина немного поколебалась и сказала:

— Да. Родион Гронский.

Она снова начала говорить, чувствуя, как стремительно иссякают слова и информация: они встретились случайно, и да, он с самого начала проявлял интерес к этому делу, посоветовал ей устроиться на работу к Коботу, потом попросил организовать визит к Галачьянцу, и… больше Алине при всем желании сказать было нечего. В принципе, оставались еще истории про алхимию и вампиров, но она сильно сомневалась, чтобы рассказы на эту тему помогли продлить ее жизнь.

Маклай слушал Алину и задумчиво кивал. Он умел различать правду и ложь, при его работе это было жизненно необходимо, и сейчас видел, что Алина не врет. Кроме того, ему нравилось, как она держится. Маклай был готов к истерике, крикам, слезам: мало ли как может вести себя человек в такой ситуации. Но эта маленькая молодая женщина, хотя и была смертельно напугана, да еще и избита, держалась очень хорошо. Маклай подумал, что, когда все закончится, он не даст Репе совершить с ней какую-нибудь кровавую отвратительную выходку. Он убьет ее сам, быстро и безболезненно. Но пока время для этого еще не настало.