Сам профессор еще даже не успел придумать ему названия и потому, не мудрствуя лукаво, начал называть его про себя «Ошибкой». Дуглас и вправду ошибся. Но где именно, он и сам не знал. А начать все сначала ему уже не позволят. Менеджеры, заправлявшие лабораторией, да и всем институтом, уже почуяли запах денег и славы от нового открытия, поэтому все попытки профессора провести работы с самого начала были обречены на провал.

И вот теперь профессор Дуглас сидел, мрачно уставившись в экран компьютера, и пытался понять, что же он такое создал и что будет дальше? Он и сам отлично понимал, что теперь отказаться от своего детища не сможет. Все его существо противилось такой постановке вопроса. Что-то, какое-то непонятное ощущение тревоги заставляло его бояться своего создания. Достаточно было вспомнить, с каким интересом кураторы из генштаба изучали переданные им материалы испытаний. Такой интерес мог возникнуть только в одном случае. Если из полученного препарата можно создать оружие.

Именно то, чего профессор Дуглас создавать категорически не хотел. Его изыскания всегда лежали в несколько иной плоскости. Точнее, в прямо противоположной. Он пытался создать лекарство. То, что ему было так нужно, когда Моника, его жена, медленно угасала, а он ничем не мог ей помочь. Именно тогда, стоя у ее могилы, он дал себе слово, что создаст лекарство от болезни Альцгеймера, и все, кто обречен на медленное угасание сознания, смогут жить полноценной жизнью. Особенно такие молодые.

Ведь несмотря на все достижения науки и техники, лекарства от этой болезни так и не было найдено. Многие институты сворачивали свои изыскания в этом направлении, сочтя их слишком дорогими и нерентабельными. Гораздо проще и выгоднее было синтезировать очередной крем от морщин или разработать имплант для увеличения груди, который невозможно заметить или обнаружить на ощупь.

И вот теперь, вместо лекарства, он неожиданно для самого себя создал оружие. Понимая, что в покое его теперь не оставят и вынудят делать то, что им нужно, Дуглас сосредоточенно искал выход из создавшейся ситуации. Мощный разум профессора со скоростью компьютера просчитывал различные варианты развития событий, но выход был только один. Объявить на совете директоров, что получившийся препарат не более чем ошибка. Сбой, произошедший из-за чьей-то невнимательности.

А главное, повторить его лаборатория не может, ввиду неизвестности, в какой именно момент произошла эта ошибка. Сам профессор, будучи человеком до крайности миролюбивым, всей душой противился такому развитию событий. Он считал себя ученым, призванным создавать лекарства, а не оружие, и поэтому судорожно искал способ избежать дальнейшей разработки получившегося препарата.