– Похоже, ты помнишь всё, – удовлетворённо кивнул Эльвар. – После того как пуля попала тебе в грудь, ты упал и ударился головой о камень. Отсюда и шишка с головной болью. А грудь болит от удара пули. Тебе повезло. Недаром Родри в своё время заставил тебя носить кольчугу. У бандита был револьвер старого образца, стрелявший обычными, свинцовыми пулями. Будь у него оружие из того, что придумал ты… – Эльф замолчал, давая парню самому додуматься о результате.

– Вот поэтому я и уговорил Родри не продавать эти стволы на сторону, – ответил Лёха, делая вид, что не понял намёка. – И давно я тут валяюсь?

– Уже две свечи, – вздохнул эльф.

– Ох ты?! И чего там сейчас происходит? – быстро спросил Лёха, пытаясь встать.

– Ты куда собрался? – спросил Эльвар, лёгким толчком вернув парня в лежачее положение.

– Как куда? Там же бой идёт, – попытался возразить Лёха.

– Закончилось всё давно, – снова вздохнул Эльвар.

– Сколько убитых? – мрачно спросил Лёха, глядя на смурную физиономию эльфа.

– Ни одного. Два десятка раненых гномов и почти три десятка орков. Но все выживут, – слабо улыбнулся эльф.

– Так это же здорово, – обрадовался Лёха. – А ты чего тогда такой мрачный?

– Ты же знаешь, я плохо переношу чужую боль, – снова вздохнул эльф.

– Понимаю. Но в данном случае у нас другого выхода не было. Или позволить им давить расы поодиночке, или сходу бить так, чтоб только сопли кровавые летели. Как думаешь, кто был бы следующим у них на очереди?

– Эльфы, – нехотя ответил Эльвар. – Я понимаю. Но, к сожалению, ничего не могу с собой поделать.

– Тогда терпи, брат. Война – это всегда грязь, кровь и боль. И не мы эту войну начали. Кому-то очень хочется, чтобы первородных в империи больше не было. Понять бы ещё, кому именно? – проворчал Лёха, устраиваясь поудобнее. – И сколько мне тут дохлую ворону изображать?

– Пока голова болеть не перестанет, – категорично отрезал Эльвар. – И не вздумай удрать. Сегодня же попрошу Родри, чтобы поставил у дверей пару воинов.

– Зачем? – не понял Лёха, не ожидавший от эльфа такой подставы.

– А чтобы с порога обратно в постель возвращали.

– А я им помогу, – тут же прибавила Даяна.

– И ты, Брут, – вздохнул Лёха, глядя на девушку взглядом обиженного щенка.

Этот приём у него отлично проскакивал во времена детства в интернате и на некоторых взрослых действовал безотказно. Но то ли с годами он потерял сноровку, то ли и вправду с его головой всё было не так просто, но Даяна выдержала этот взгляд. Потом, не обращая внимания на эльфа, девушка нежно поцеловала парня в губы и, отодвинувшись, тихо прошептала: