– Я уже испугался. Это всё?

– Ты меня совсем не боишься, – озадаченно констатировал Проклятый.

– А чего тебя бояться? Будь у тебя достаточно сил, ты бы не разговаривал, а уже убил меня. Надоела твоя болтовня. Или говори по делу, или проваливай.

– Теперь я верю, что ты человек другого мира, – задумчиво протянул Проклятый. – Будь ты рождён в этом мире, всё было бы по-другому.

– Как именно? – не понял Лёха. Даже во сне усталость тормозила его способность быстро соображать.

– Будь ты из этого мира, то, едва увидев мою тень, уже ползал бы в луже собственной мочи, заливаясь слезами от страха. А ты смеешь говорить со мной так, словно торгуешься с очередным купцом.

– Ты прав. Мне действительно наплевать на тебя и на все остальные чудеса этого мира. Я тебя не боюсь. Ты убил мою женщину, а я в ответ уничтожу даже память о тебе. Сотру в порошок всех твоих адептов, сожгу все книги, в которых есть хотя бы намёк упоминания о тебе. А главное – взорву и засыплю солью все твои капища. Пройдёт немного времени, и о тебе забудут все. Ты останешься в своём узилище навечно. Один. Запертый и забытый.

– Что ты знаешь о вечности, червь?! – взревел Проклятый.

– Немного. Но этого достаточно, чтобы заставить тебя бояться самого этого слова.

– Твоя женщина ещё жива.

– Ты этого мне не доказал.

– Я не должен тебе ничего доказывать.

– Это я уже слышал.

– Мои адепты не подпустят тебя к капищу, – с угрозой добавил Проклятый.

– У меня достаточно пулемётов, чтобы уничтожить их всех.

– Ты не оставляешь мне выбора. Я не могу допустить, чтобы твои планы исполнились, – негромко произнёс Проклятый, и Лёха невольно насторожился.

В его голосе прозвучало нечто такое, что заставило парня приготовиться к драке. Вполне возможно, последней в его короткой и бестолковой жизни. Сам того не замечая, Лёха напрягся и расфокусировал взгляд, чтобы видеть не только рожу противника, но и всё, что попадало в поле зрения. В этот момент из зеркала высунулась длинная конечность неопределенного цвета, в кисти которой торчал странного вида кинжал. Рука метнулась вперёд со скоростью атакующей змеи, и дальше Лёхе стало не до рассуждений и эмоций.

Тело парня действовало само, на инстинктах и вбитых рефлексах. Моментально блокировав руку с оружием, Лёха переплёл запястья, чтобы провести болевой приём, но тут случилась неожиданное. По ходу проведения приёма кинжал должен был лечь на предплечье парня плашмя, чтобы потом его можно было вырвать из руки противника, но, едва клинок коснулся кожи, как последовала ослепительная вспышка, и Лёху отшвырнуло в сторону, словно старую тряпку.