– А здесь воздух не такой хищный? – проникшись, уточнил я.

– Нет. Он пахнет Жизнью, но относительно безобиден. В чистом виде она сюда не проникает. Никто не знает, как древние делали такие кессоны, но работают они надежно. Ничто не может попасть сюда с другой стороны.

– Понятно.

– Чушь собачья. Не говори так, Ли, ведь ничего тебе не понятно. Наша задача – зайти туда и принести оттуда кое-что. В одиночку у меня не получилось, а брать с собой кого попало нельзя, сам понимаешь. Тебе я могу доверять не во всем, но, как видишь, открыть эту тайну согласен. Однако у меня нет уверенности в том, что от тебя будет толк. Жизнь – это непредсказуемая сила, никогда не знаешь, как она себя поведет с тобой. Если действительно хочешь мне помочь, нужна проверка. Тебе придется пойти на ту сторону в одиночку.

– Конечно же хочу помочь. Только объясните, что надо сделать на той стороне.

– Ничего. Тебе просто надо в одиночку прожить тысячу ударов сердца. Я имею в виду ту скорость, с которой оно у тебя работает в данный момент. По ту сторону оно застучит гораздо быстрее, не сомневайся.

– Учитель, и это все? А в чем подвох?

– Подвох в том, что Жизнь злопамятна. Она помнит меня. Да она помнит даже тех древних, которые заходили туда в незапамятные времена. Жизнь знает, что с этой стороны в любой момент может появиться пища. Эту пищу она желает включить в свой круговорот. На тебя могут напасть сразу, как только ты шагнешь за грань. И я не знаю, кто это будет. Готовься к чему угодно. Помни, что у тебя есть возможность отступить. Один шаг назад за барьер, и ты спасен. Опасные создания за него забраться не могут, только эта красная поросль. Да и та далеко не разрастается, чахнет, не дотянувшись до морской воды.

– Что мне еще надо знать?

– Главное, что тебе надо знать: через тысячу ударов сердца я приду за тобой. Если ты погибнешь, все понятно, говорить тут нечего. Если продержишься достойно, мы отправимся дальше, чтобы сделать то, что должны сделать. Если же вернешься, это конец, нам придется пойти назад. Раз ты не смог продержаться там столь короткий срок, вряд ли мне полезна твоя помощь. Ты позабудешь путь к осколку. Это не твое.

– У меня еще один вопрос. Я слышал, что такие проходы быстро закрываются. Не хотелось бы оказаться на той стороне, когда это случится.

– За такое не переживай. Закрываются они не мгновенно, это видно заранее с обеих сторон. Пока что опасаться нечего. К тому же я верю тем, кто считает, что мы своими действиями ускоряем разрушение кессонов. Есть намеки на то, что проходы особо остро реагируют на появление людей с низкими наполнениями атрибутов. Или на большие группы. Но почти не замечают сильных и при этом не забывших искусство прямого обращения к ци. Ведь древние были именно такими и могли поддерживать кессоны долго. Мы с тобой не слабые и помним старое искусство; если действовать в одиночку или вдвоем, острую реакцию вряд ли вызовем. Только при этом нельзя увлекаться. Одно проникновение, после чего месяцы и месяцы спокойствия. Что-то мы все равно делаем не так, кессон должен успокоиться после наших действий, и на это требуется время. Поэтому, если ты сейчас вернешься, это плохо. Это будет означать потерю очередной попытки. Ждать следующей придется долго. Я не могу рисковать, у меня нет другого кессона.