— Хмур жив?

— Без понятия.

— У штаба «шахид-мобиль» стоит?

— Нет.

— Значит, уехал. Бросил гад.

— Да тебя даже я бросил, что ты с урода хотел взять. Хмурый не пропадет, хитрее его во всем Кумарнике никого не было, пусть с виду и простачок. Ты тут пока поваляйся, а я побегаю, может еще что найду.

— Юпитера видел? Убили его?

— Что за Юпитер?

— Элитник, которого они привезли. Он тут много кого порвал.

— Освободился?!

— Вроде того.

— Тогда нам надо очень быстро отсюда сматываться. То-то смотрю трупы некоторые не могло так пулями и гранатами изувечить.

— Ему из пулемета досталось.

— Может лежит где-то рядом, зализывает раны. Как залижет, кушать захочет, а тут мы под рукой, вот и здравствуйте вкусные ребятки. Так что уходить надо, причем резко. Отрубайся уже, не сверкай глазом. Спек, похоже, слабый, что-то не берет.

— Шуст… ты мне ничем не обязан. Езжай сам.

— Ты, Карат, меня уже достал до днища печенки. Я как окрестил тебя, так только тем и занимаюсь, что бросаю, а потом пью горькую и волосы на заднице рву. Больше года здесь провел, и, считай, не живу, а существую как червяк сортирный. Все, завязываю с этим, не в кайф так жить, надо ломать систему, неправильная она. Так что отсюда уходим вместе, не спорь.

— Я подыхаю…

— На Земле был бы уже дохлый, но тут Улей, а Улей и жесток и добр одновременно. Главное, чтобы крыша не поехала, все остальное лечится зеленкой. Доберемся до крутого стаба, там есть что-то вроде больницы. Расплатимся тем, что я здесь собрал, поставят на ноги быстро. Главное, по пути ласты не склей, так что отрубайся, в сознании я тебя трогать боюсь, еще развалишься на куски от шока нестерпимого, и что мне потом с тобой делать?

— Там… Посмотри в сторону заброшенного дома. Не видишь, нет моего меча? Валяется или засел в ком-то.

— Да нашел я его уже. Он торчал в каком-то дохлом килдинге будто мачта корабельная, в глаза бросался. Красивая вещица.