Уже на следующий день за генералом ловко и ненавязчиво принялись ходить по пятам двое офицеров, делая вид, что им просто по пути. О своей охране генерал узнал, когда увидел, как его глидер сопровождает от самой базы боевая машина с лазерным лучеметом на крыше.

Это дежурство несли свободные от боевой вахты офицеры. Это было их личное время, и запретить им развлекаться таким образом генерал просто не мог. Он мог заставить их оставить в покое боевую технику, но они и тут успели найти выход. Каждый раз это была другая машина, и на все запреты ему могли вполне резонно возразить, что проводятся ходовые испытания боевой техники.

Присутствие на базе секретаря совета лиги тоже не добавляло ему благодушия. Пользуясь своим статусом, он регулярно посещал базу, пытаясь совать нос во все дела. Но если штабные лизоблюды испытывали перед чиновником душевный трепет, то боевые офицеры тут же начинали прикидываться тупыми служаками, весь лексикон которых состоял из уставных приказов и ненормативной лексики.

В итоге, промучившись с ними несколько дней, секретарь плюнул на эту затею и ограничил свое общение только служащими штаба. Тихо порадовавшись этому событию, генерал предупредил службу внутренней безопасности и постарался сделать так, чтобы все новости этот чинуша узнавал в последнюю очередь, а еще лучше не узнавал вообще.

Так, например, о разгрузке почти пятисот криогенных камер он узнал только после того, как в госпиталь были срочно направлены продукты и одеяла. Пользуясь условиями боевой тревоги, генерал запретил допуск на базу всех посторонних лиц, вплоть до своего особого распоряжения.

Трое суток секретарь бродил у ворот базы, как волк вокруг овчарни. На все его выпады и требования дежурные офицеры отвечали дежурными фразами, ссылаясь на приказ генерала и боевую тревогу. После того, как один из дежурных пообещал применить оружие, если секретарь немедленно не покинет территорию КП, чиновник принялся донимать генерала звонками.

Эту проблему генерал решил еще проще, спихнув все внешние входящие звонки на адъютанта. Сообразив, что таким образом ничего не узнает, чиновник принялся вызванивать тех, с кем успел наладить какие-то отношения. Но тут в игру вступила команда офицеров внутренней безопасности.

Посадив под арест за нарушение режима нескольких особо болтливых писарей, они блокировали коммутатор штаба, переведя все звонки на своих телефонистов. База превратилась в крепость, находящуюся в осаде. Как объяснить такое небрежение к статусу одного из самых высокопоставленных лиц лиги, генерал даже не задумался. Это было проще всего.