В любом случае, я, наконец-то, получил возможность питаться мясом. Да, все верно – я ем человеческое мясо. Но это моя собственная плоть, так что не вижу никаких проблем. Если десять лет вы не получали ничего, кроме витаминных коктейлей со странным, сладковатым привкусом, неужели отказались бы от гамбургера? Обожаю ябургеры. Съедаю по одному ежедневно.

Я беру трость и направляюсь к выходу. Я уже не молод, и сильная гравитация Эрид лишь ускоряет дегенеративные изменения в моих костях. Кажется, мне сейчас пятьдесят три года, но я не уверен. Я долго подвергался эффекту замедления времени. Зато могу сказать точно: на Земле со дня моего рождения прошел семьдесят один год.

Выйдя из дома, пересекаю сад. Растений тут нет – я единственное существо на Эрид, способное выживать в земной атмосфере. Мой сад образуют прекрасные камни, которые дарят мне эстетическое удовольствие. Я полюбил возиться в каменном саду, стараясь украсить его как можно лучше. Эридианцы «видят» лишь груду булыжников – я же воспринимаю все цвета горных пород.

На крыше моего купола установлены прожектора, которые изменяют яркость, имитируя смену дня и ночи. Я заявил, что это крайне важно для моего настроения, и мне поверили на слово. И хоть эридианцы освоили межзвездные полеты, но не знали, как делать лампочки – пришлось объяснять.

Я иду по гравийной дорожке к одной из «переговорных комнат», устроенных в стене купола. Эридианцы ценят общение лицом-к-туловищу, примерно, как мы любим говорить лицом к лицу, и переговорные комнаты – отличный компромисс. Моя сторона – под куполом, а за стенкой из сантиметрового ксенонита – помещение с естественной эридианской атмосферой.

Прихрамывая, захожу в переговорную. Это одна из самых маленьких комнат, пригодная лишь для разговора один на один, но она стала для нас излюбленным местом встреч.

Рокки ждет на эридианской стороне.

– Наконец-то! Я жду целых ℓλ минут! Ты чего так долго?!

Конечно, теперь я владею эридианским в совершенстве. А Рокки отлично выучил английский.

– Я уже старенький. Имей совесть! Мне нужно время, чтобы привести себя в порядок утром.

– Ах, да! Тебе еще и есть пришлось, верно? – В голосе Рокки проскальзывает чуть заметная брезгливость.

– Ты же говорил, что в приличном обществе таких тем не касаются.

– Вот в приличном обществе и не касайся, друг мой!

– Выкладывай, что там у тебя? – смеюсь я.

Рокки аж извивается от нетерпения. Давно не видел его таким.