Системное подземелье под влиянием фрагментов этих воспоминаний предложило Чину в качестве оружия именно кинжал.

Чину продолжил тихим голосом:

– Вы собираетесь снова уйти, ничего не сказав, отец?

Отец.

Эти слова проникли в самое сердце, и Сон Ильхван снял капюшон.

Теперь даже его оставшаяся правая рука медленно превращалась в пепел.

Сон Ильхван слегка улыбнулся и сказал сыну, который вздрогнул, увидев его руки:

– Не хотел, чтобы ты видел меня таким.

Чину уже знал, что тело, исчерпавшее жизненную силу и начавшее превращаться в пепел, невозможно исцелить никаким способом.

Чину попытался торопливо приблизиться, но Сон Ильхван поднял правую руку, останавливая его.

Его левая рука уже рассыпалась в пепел, оставив только плечо.

Чину, немного поколебавшись, остановился на месте и спросил:

– А вы, отец?

– ?..

– Вы по мне не скучали?

Вряд ли его правая рука уже утратила чувствительность.

Но, услышав эти слова Чину, Сон Ильхван медленно опустил руку, которая не давала сыну подойти ближе.

– Скучал. Всегда.

«Настолько, что становился счастливым, даже просто наблюдая издалека, хотя ты не мог меня видеть».

Сон Ильхван оставшейся рукой погладил лицо Чину, которое оказалось прямо перед ним. Слезы, текущие из глаз сына, намочили тыльную сторону его ладони.