– Не совсем целым, – пробормотал Ган неохотно, возвращая камень Кае. – Видишь неровность? Должна быть еще хотя бы одна часть. Или несколько.

– Возможно, в Москве? – прошептала Кая. – Возможно, это то, чего хочет Тень? И, возможно… Это и есть то, что мы должны сделать? Я не знаю, зачем, но… вы разве не чувствуете, что так оно и есть?

Артем молчал. В полумраке камень в ладонях Каи мерцал ровным алым светом.

Глава 39 Кая

Глава 39

Кая

Над Северным городом занимался рассвет. Оранжевое солнце медленно поднималось над городом, окрашивая воду в цвет осенних листьев. Пустоши, залитые теплым светом, с крыши казались почти приветливыми.

Кая сидела на самом краю крыши Эрмитажа, глядя на просыпающийся город. Внешне мертвый и опустелый, он все равно продолжал жить. Колыхнулась вода у основания одного из домов – показался и тут же пропал в глубине клубок темных щупальцев. С протяжным криком, похожим на насмешливый хохот, пронеслась над головой чайка. По одной из соседних крыш крался, зажав в зубах дохлую крысу, очень тощий рыжий кот. Ему навстречу из чердачного окна вышла маленькая черная кошечка – и приветливо замурлыкала, как будто не было вокруг ни запустения, ни страха, ни смерти.

– Ты рано проснулась. – Ган вышел на крышу с чашкой в руках. От чашки в воздух поднимался легкий пар. Ган уже успел умыться и одеться. На свежих бинтах больше не проступала кровь. На голове у Гана снова был золотой обруч.

– Ты нашел его?

– Это? – Ган коснулся лба. – Я его и не терял. Убрал в рюкзак, когда мы спускались в воду. Какой же я князь без короны? – он криво улыбнулся.

Кая улыбнулась в ответ и понадеялась, что улыбка получилась по-настоящему искренней и теплой, – ей хотелось, чтобы он запомнил ее именно такой.

– Отличный князь. Князь, который не бросит людей, которые в него верят, – это были книжные, тяжелые, искусственные слова, но почему-то они прозвучали, как надо.

Ган протянул ей кружку:

– На. Попей чаю, моя леди.

Она приняла чашку и торопливо уткнулась в нее носом – почувствовала, что может расплакаться.

– Ты плохо на меня влияешь, – она неловко улыбнулась. – Раньше я почти никогда не плакала.

– И сейчас не заплачешь. – Ган не смотрел на нее – он смотрел на солнце, медленно и неотвратимо поднимавшееся над городом.

Некоторое время они молчали.

– Я не смогу спокойно жить после того, что узнала вчера. Про моего дедушку. Он боялся сказать мне, что чувствовал себя виноватым… Но теперь я понимаю, что он чувствовал, – медленно произнесла Кая. – Если бы… Если бы дело было только в записях, я могла бы… Я думаю, что могла бы остановиться. Но этот камень… Ты же сам видел, как части соединились. Дали может говорить что угодно про ценность и прочее, но я уверена… Он почувствовал то же самое, что я почувствовала в городе Тени. Он не отдал камень, потому что не хотел отдавать. Я говорила тебе вчера… Что не знаю, зачем это нужно, но уверена: в Москве мы найдем все ответы. Все это… про что-то большее, чем мы думали.