— Как думаешь, он когда-нибудь успокоится? — со вздохом произнесла Серафима, скорее риторически.

— Сомневаюсь, Фима, — Алиса подмигнула. — Для него спокойствие — это как для кошки пылесос. Естественный природный враг. К тому же, кто тогда будет развлекать Совет своими выходками? Они же зачахнут от скуки.

Серафима снова повернулась ко мне, глядя изучающе. Я продолжал колдовать над консолью, сверяя показатели.

— Так значит, твой ответ — нет? — тихо спросила она.

Я отставил кружку и подошёл к ней.

— Конечно, нет, — я покачал головой. — Я две тысячи лет латаю дыры в мироздании. Теперь они решили, что опыт — это пережиток прошлого?

Серафима поджала губы. В её взгляде читались сомнения, но и что-то ещё… решимость?

— Фима… — я покачал головой. — Ты же помнишь прошлый инцидент? Каждый раз, когда кто-то думал, что сможет контролировать эти силы…

— Но это было раньше! — она перебила меня, в её глазах вспыхнула страсть. — У нас теперь лучшие протоколы безопасности, новые технологии сдерживания. Не те примитивы, что тысячу лет назад…

Я молча смотрел на неё. Серафима была моим лучшим стажёром, потом коллегой, потом… даже кем-то большим. Я видел, как она росла, как училась понимать опасности, которым мы противостоим. И теперь…

— Яр, — Серафима приблизилась, глядя на меня снизу вверх. Её голос стал почти интимным. — Пожалуйста… Я не прошу тебя отказаться от всего сразу. Просто… позволь Совету провести аудит. Определить, что действительно опасно, а что можно использовать во благо. Ты ведь доверяешь мне?

Она закусила губу. Точь-в-точь как тогда, давным давно, когда мы…

— Конечно, доверяю, — я вздохнул. — Но не Совету. Фима, ты же видела отчеты. Когда мы в последний раз выпускали что-то из Хранилища? Десятилетие назад? И что случилось?

— Звездная система Каллиопы, — тихо произнесла она. — Но это была ошибка в расчётах…

— Четыре миллиарда жизней, — жёстко сказал я. — Четыре миллиарда, Серафима. И это была всего лишь «безопасная» технология терраформирования.

Она отвернулась, но я видел, как сжались её кулаки.

— Я понимаю твои страхи, — произнесла она наконец. — Но нельзя же вечно прятаться за принципом «не трогай, а то сломаешь». Мы обязаны рисковать. Ради тех, кто ещё может быть спасён.

— Обязаны кому? — спросил я тихо. — Совету? Или тем четырём миллиардам, которые уже не выскажут своё мнение?

В зале повисла тяжёлая тишина. Алиса нервно поправила несуществующую прядь волос.

На консоли резко вспыхнул ярко-красным индикатор защитных систем. Раздался короткий, едва слышный писк.