На следующий день после отъезда государя я собрал свой «мозговой центр» в конструкторской. Нартов, Магницкий и я. Изабелла, которой после отъезда двора стало откровенно скучно, тоже увязалась с нами — ее отец, капитан де ла Серда, окончательно перебрался в Игнатовское, и теперь она была здесь надолго. Я не стал возражать. Ее острый ум и знание языков могли пригодиться.

— Господа, задача проста и невыполнима, — начал я без обиняков, расстелив на столе копию чертежа «Неуязвимого». — У англичан вот это. У нас — шиш с маслом. Нам нужно найти способ проковырять эту скорлупу, либо построить лучше. Предлагаю мозговой штурм. Правила простые: мелем любую, даже самую дикую чушь. Никакой критики, никаких «это невозможно». Изабелла, будьте добры, записывайте все подряд.

Нартов, вглядевшись в чертеж, хмыкнул. Да, именно это и было моим главным оружием против врагов — мозги Нартова и Магницкого, плюс мое послезнание.

— Против лома нет приема, окромя другого лома, — повторил как-то обрононную мной фразу, Нартов, — «Щуку» нашу надо до ума доводить. И в нос ей пихать заряд особый вместо пороха. Стержень из нашей новой, каленой стали. Чтобы он их броню протыкал, как шило — кожу.

— Неплохо, — одобрил я. — Бронебойный заряд. Но как его доставить? Наша «Щука» еле ползет.

— А если не торпедой, а из пушки? — вмешался Магницкий, который уже скрипел пером на бумаге. — Я тут прикинул… Если снаряд сделать не круглым, а коническим, остроносым, как веретено, он по воздуху пойдет легче. А если его еще и закрутить в полете… Полетит дальше и ударит точнее. Я видел подобное в ваших набросках, барон.

На душе становилось тоскливо. Бронебойный сердечник, конический снаряд… все это было гениально для 1705 года. Но все не то.

— Идеи хорошие, господа. Запишите, Изабелла, — я повернулся к ней. — Но давайте подумаем вот о чем. Зачем нам пробивать броню, если можно ее… прожечь?

Я взял уголек и набросал на доске схему.

— Представьте, Андрей, что ваш бронебойный стержень — полый. А в эту пустоту мы засунем… скажем, медный конус, широкой стороной к цели. А вокруг него — взрывчатку. При взрыве вся его сила ударит в одну точку, а не в стороны. Она сожмет этот конус и выплюнет из него тонкую, раскаленную струю металла, которая летит с бешеной скоростью. Эта струя не пробьет броню. Она ее прожжет.

Нартов и Магницкий смотрели на мой рисунок сузив глаза.

— Да как же это… — начал было Андрей, но я его перебил.

— Неважно как. Назовем это «усиленной Щукой». Задача — сделать так, чтобы она работала. Андрей, продумайте корпус. Леонтий Филиппович, рассчитайте траекторию. Мы должны сделать вид, что просто дорабатываем старую идею.