Они подбежали к Рейне, чтобы заняться ногтями на ногах, и Рейне стало тяжело удерживать равновесие. Ее голову время от времени опускали под воду. Пена жгла ее глаза, и она ничего не видела.

Представитель спустил воду, которая, по его мнению, была «совершенно грязной», и набрал новую. Она была слишком горячей, и Рейна боялась, что ее сварят заживо.

– Жизнь продолжается, так что прекращай печалиться. Я понимаю, каждый из нас время от времени грустит, но у тебя этот период слишком затянулся, – сказал он. – Это не конец света.

Прежде чем Рейна смогла возразить, что у нее как раз таки произошел конец света, ее погрузили в ванну.

– Бедный Тиберий тоже многое потерял. Двух представителей за такой короткий срок… Это ужасно, но он продолжает жить, будто ничего не произошло. Он действительно великий человек.

Когда Рейна искупалась, она завернулась в пушистый халат, и ее усадили на стул. Одна из девушек сушила ее волосы, а другая наносила кремы на ее руки и ноги. Затем на ее обгрызенные ногти наклеили искусственные, покрыв это все черным металлическим лаком. Когда ее волосы высушили, представитель заплел ей передние пряди; остальные волосы спадали ей на плечи волнами.

Прическа выглядела, как в первый день Рейны в Авентине, но в этот раз в ее волосах были черные капельки воды. Макияж тоже был темным: подводка была того же цвета, что и лак для ногтей, верхняя губа была темной, а на нижней виднелась черная линия.

– А теперь попробуй улыбнуться, – сказал представитель.

Когда у Рейны не получилось, он добавил:

– Ну, лучше забудь про это. Сегодня нет повода для улыбки.

Рейна встала на ноги. На ней была черная форма и накидка из черных дождевых капель.

– Сто процентов авентинцев желают его смерти, – проинформировал ее представитель. – Так что все пройдет гладко.

Рейна шагала позади своего отца, который забрал ее из апартаментов. Ее голова была будто опустошена. Сегодня был день, которого она так давно ждала, но она чувствовала себя не иначе, чем раньше.

На лифте они добрались до крыши, где стоял планер Тиберия. Когда они вошли внутрь, там их уже ожидали трое часовых. Тот, что был посередине, шагнул вперед, когда Тиберий подал ему знак.

– Дочка, разреши мне представить тебе твоего телохранителя, – сообщил он с довольной улыбкой, но Рейна не ответила ему. Она только смотрела на солдата.

– Вы уже знаете друг друга.

Несмотря на черную форменную броню, она чувствовала, кто стоит перед ней.

Он поднял козырек своего шлема, и сердцебиение Рейны ускорилось.

– Ты жив? – прошептала она.

Его глаза были устремлены на стену.