– Спасибо! – Рейна сделала пару глотков и почувствовала, как что-то приятное разливается по ее животу. – Он ответит за всех. За Андромеду, Найфа, Дафну, мою мать, – прошептала она. – Он заслужил казни.
Морфей кивнул.
– Я тоже так думал в то время. Когда хотел уговорить себя, что твоя смерть будет справедливой.
– Что ты хочешь этим сказать? – Рейна озлобленно посмотрела на него.
– Ничего, – Морфей пожал плечами и выпил немного чая.
– Я не такая, как он, – возразила Рейна. – Я не монстр.
Но почему она чувствовала себя именно им?
– Я хочу поступить правильно, – продолжила она.
– Разве не все мы хотим так поступать? – Морфей выглядел смиренным. – Каждый идиот считает, что поступает правильно. Возможно, мы должны поступить хорошо когда-то для разнообразия. Нарциссизм и страх разрушают человека. Как в старом мире, так и в новом.
Рейна задумалась. Глубоко в душе, далеко от гнева и печали, она знала, что он прав.
– Что ты предлагаешь?
Он похлопал ее по спине.
– Что я могу сказать? Я такой же, как и все те идиоты, но у тебя все получится, сестра. Ты умна, как твой отец, но, что гораздо важнее, у тебя сердце твоей матери. Так что не переживай. Если кто-то и сделает что-то правильно, это точно будешь ты.
Он развернулся и ушел прочь.
Умна, как отец. Рейна не знала, должно ли это ее радовать. Она бросила взгляд на Тиберия, который все еще общался со Скорым. Его лицо сияло, будто он шел на свою коронацию, а не на чужую казнь.
Дроны-камеры приближались к ней. Все присутствующие затаили дыхание. Никто не приветствовал ее, никто не аплодировал. Перед ней на коленях стоял Болт, который разбил сердце ее матери и был виновен в ее смерти. Он выглядел так, будто не спал сутками. Наверное, он проводил время в той самой камере, в которой когда-то была и Рейна.
Он смотрел в пол, и его страх витал в воздухе. Он боялся умереть. Тиберий взошел на трибуну и повернулся к присутствующим. Его лицо проецировалось в воздух, чтобы все его видели. Рейна не могла слушать его речи, она смотрела на Болта, который стоял перед ней.
Кто вообще решает, кто прав, а кто виноват? Рейна знала, кто хороший и кто плохой, но что думал Болт на этот счет? Разве можно доверять собственному сердцу в таких вопросах?