– Проживает ли ваша дочь в Кадвалладере, миссис Дарлинг? – спросил Хейворт.

Вдова де Клэр вытерла рот салфеткой. Она взглянула на Элиаса, возможно опасаясь, что он поделится интимными подробностями отъезда Джозефины:

– Нет, она живет в Морпете.

– Такое скромное место для молодой леди, – сказал мистер Моубрей. – Она замужем?

– Вы хотите допросить наших гостей? – Миссис Моубрей рассмеялась. В ее глазах мелькнуло предупреждение, как будто она знала, что произошло между Себастьяном и Джозефиной.

– Нет, она не замужем.

Элиас вонзил вилку в квадратик сыра. Он не мог есть. В животе у него бурчало. Он скомкал свою салфетку под столом.

– Наша ситуация была весьма прискорбной, – сказал Себастьян, когда лакей наполнил его бокал для вина. – Конечно, я чувствую огромную вину за то, что нарушил помолвку с Джозефиной.

– Считайте, что вам повезло. – Мистер Моубрей подмигнул и поднял свой кубок в тосте.

– Действительно. Зачем жениться на копии, если можно заполучить оригинал? – Хейворт усмехнулся. Он повернулся в кресле лицом к вдове. – Миссис Дарлинг, вы будто ангел, спустившийся с небес.

Она изобразила вежливую улыбку.

– Должна признаться, что моя дочь не хотела выходить замуж за Себастьяна. Она считала его слишком смелым человеком. Осмелюсь сказать, что я оказала ей услугу.

– Как благородно с твоей стороны, – со смехом сказал Себастьян. Он откусил кусочек ростбифа, затем обратился к окружающим. – Это правда, что Джозефина проявила больше любви к моему кузену, чем ко мне. – Его усмешка сменилась ухмылкой, сделавшей выражение лица неприятным.

Хейворт посмотрел на Элиаса.

– Это правда? Вы ответили взаимностью мисс де Клэр?

Элиас стиснул челюсти, гнев кипел в нем. Он посмотрел на Себастьяна с такой яростью, на какую только был способен.

– Да. Он был безумно влюблен в нее, – с усмешкой сказал Себастьян, его глаза сверкали озорством. Возможно, он хотел отвлечь внимание от своего проступка. – Да, мой кузен, кажется, был в восторге от Джозефины на рождественском балу…

– Хватит, – крикнул Элиас. Он хлопнул ладонями по столу и встал, от его движений зазвенел фарфор. – Ты – человек без чести. Мне стыдно, что мы родственники.

– Ради всего святого, – Хейворт усмехнулся, – успокойся.

– Я серьезно. – Элиас жестом указал на Себастьяна и вдову де Клэр. – Вы сидите здесь, не беспокоясь о своих проступках – о своем вопиющем предательстве, – в то время как Джозефина страдает. Где же справедливость?