— Вэнс, изъять у этих содомитов нейросети и импланты. Кстати, какие они у них?

Доктор помнил наизусть содержимое тел своих пациентов, поэтому не замедлил с ответом:

— У капитана стоит военная нейросеть «Администратор 7ВУ» и следующие импланты: два Интеллект плюс пятьдесят, Пилот, Сила плюс сто процентов, Регенерация с шестнадцатикратным ускорением восстановления и Иммунный усилитель. У старпома почти такой же набор имплантов, но вместо двух пятидесятых на интеллект стоит один плюс сто, поскольку нейросеть у него «Тактик 6В». То есть военная сеть шестого поколения.

— Понятно. Сколько времени займет извлечение всего из их тушек?

— Я правильно понимаю, господин, что железо вам нужно пригодным для повторного использования?

— Именно.

— В таком случае придется подождать восемь часов.

— Мы подождём, — Люк обернулся к прелестянам. — Гис, распредели дежурства. Пусть по двое парней караулят в медотсеке.

— Сделаю, Хлюпик, — кивнул Гис. — Что ещё?

— Передайте остальным, чтобы проверили весь корабль на предмет того, что отсюда можно снять. Боюсь, что мы не сможем сами починить двигатели.

Лицо Гиса украсила широкая улыбка. Не менее счастливая Мира радостно потирала ладошки. Остальные охотники выглядели такими же счастливыми. Прямо как дети, которым Дед Мороз принёс мешок подарков.

У Люка при виде счастливых лиц товарищей закрались подозрения, что в их роду отметились хомяки.

Предчувствия не подвели молодого псиона, его подозрения насчёт примеси генов хомяков в ДНК прелестян лишь окрепли. Пока он при поддержке Мэта и его группы по одному допрашивал пленных и направлял их на работы, прелестяне принялись обносить пиратский фрегат. Они, как настоящие хомяки, гребли всё, что не прикручено. А что было прикручено или приварено, сначала освобождали от креплений, а затем уносили. И это не метафора. Прелестяне действительно забирали всё: личные вещи пиратов, оружие, скафандры, сухие пайки, картриджи для пищевых синтезаторов и сами синтезаторы. Они срезали перегородки, снимали двери и покрытия с полов. В некоторых местах корабль стал выглядеть так, словно был не достроен.