На четвереньках доползла до двери и с трудом по стене поднялась. Выдохнула. Упершись лбом в панель, медленно досчитала до десяти, потом до двадцати… Не помогала мне эта занимательная математика. Всё перед глазами расплывалось. Кишки сводило от голода.

Чувствовала я себя просто паршиво.

Приоткрыв дверь, моргнула от неожиданности. По коридору шел молодой мужчина. И не просто шел, а в одном полотенце. То есть только кусок короткой ткани, каким-то чудом соединённым на торсе, при этом часть его гладкой ягодицы всё же сверкнула перед моими глазами. И это было странно, потому как вдоль его позвоночника и на пояснице имелась густая растительность.

Ошарашенно моргнув, я снова соединила указательный и большой пальцы, надавив до боли ногтем на подушечку. Больно. Значит, не сон.

Полотенчико приподнялось, и высунулся длинный, гибкий, покрытый густой шерстью хвост. Открыв рот, я, наконец, соизволила оторвать взгляд от мужского зада и скользнуть выше.

Шатен. Высокий. Гибкий, мускулистый, но не широкий, как шкаф.

С командой я была знакома только по документам. Нас вводили в анабиотический сон в мед. отсеке по очереди, учитывая параметры организма, а потом развозили по каютам. Так что помнила я точно одно — передо мной в медкабинет заходил мерзкого вида блондин, а врач, что делал мне инъекцию — пожилой брюнет с трясущимися руками.

Хм… А это тогда что за индивидуум?

Хвост скользнул по бедру незнакомца и повис. А его хозяин свернул за угол.

Мой живот снова заурчал. Вот только идти куда-либо расхотелось. Мало ли кто там еще в чем мать родила расхаживает.

Прикрыв дверь, с трудом добралась до койки и мешком упала на неё. Перевернулась на спину.

Замерла. Глаза слезились от напряжения. В области желудка противно ныло. Подумав немного, вспомнила, что закидывала в свой рюкзак с вещами синтетические сухари со вкусом натурального хлеба.

Снова скатившись с кровати, поползла к своему багажу…

… Еще через минуту помещение наполнил довольный хруст.

Жизнь, казалось, налаживалась.

Я сидела на полу, откинув голову на матрас. На потолке, словно зловещая роза, расползалась паутина розовой плесени. Какой агрессивный вид! Растет с бешеной скоростью.

Поморщилась.

В два часа ночи по корабельному времени плесень владела всеми моими мыслями, словно гипнотизируя.

Я, конечно, понимала, что «Феникс» — судно ненадежное. Когда подписывала контракт на этот единственный полет, видела все огрехи этого межзвездного корыта С класса.

Но… эта чертова плесень!