Эрика молчала, они с мачехой глядели друг на друга. Наконец капитан Северин отвела глаза.

— Я сделаю, что смогу, — сказала она. — Но лучше беги очень быстро. И выкинь из головы эту чушь про медиаторов и их ответственность. Ты не медиатор. Ты государственная преступница, которая подрывает обороноспособность своей страны.

Быстрым шагом она подошла ко мне, вырвала планшет из моих рук и принялась возиться с подключением. В сторону полетела задняя панель, из открытого сервера она выдернула какие-то провода.

— Готово, — сказала она наконец. — Не знаю, что вы тут делаете, но вам это не поможет. Допуск только у самого Валлерта.

— А теперь еще и у меня, — пробормотала я едва слышно. — Спасибо, капитан Северин. Но вам лучше уйти отсюда.

— Что ты делаешь, девочка? — спросила она, покачав головой. — В этот проект вложены такие силы… Ты думаешь, что быть слабым — это и есть добро? Ты ошибаешься.

— Может быть, — кивнула я. — Только вы почему-то пытались отговорить Эрику участвовать в этом очешуительном проекте. Значит, вы тоже сомневаетесь.

— Нет, — сказала она. — Это сделало бы нас не просто сильными. Цера стала бы страной, от которой зависит все. Мы смогли бы диктовать свои условия всему миру.

— Здорово, — сказала Эрика. — Я бы даже согласилась. Только, знаешь, сначала террористы взорвали школу, потом мы расстреляли террористов. А потом выяснилось, что никаких террористов нет. Есть только мы. А люди, взрывающие школы, не должны диктовать миру условия.

— Твой отец говорил, что ты похожа на свою мать, — сказала капитан Северин. — А я смотрю на тебя — и вижу его. И я не хочу, чтобы следующий Феникс Фогараши назвал чудовищем и казнил дочь человека, которого я люблю. Что бы ты об этом ни думала.

Она развернулась и вышла, а мы остались. Коди наконец опустил пистолет. Эрика выглядела растерянной.

— Нико, ты меня слышишь? — спросила я. — Теперь у тебя получится установить связь?

— Да, Рета, — ответил бестелесный голос. — Ты можешь набрать сообщение.

Я приблизилась к клавиатуре. Замерла в нерешительности.

Что я скажу Ди? Он говорил, что будет держать комм включенным — но что, если он передумал? Вернулся из пустошей, понял масштаб того, к чему я причастна?

А если я отправлю сообщение — а его перехватят? Если Нико ошибся, если канал ненадежен? Если я напишу — и подставлю его?

А если я не напишу — и подставлю всех нас, включая Коди?

Сейчас ночь. Может быть, он вообще не прочитает. Может быть, он спит. Может, даже спит не один.

— Ты там пишешь или нет? — спросила Эрика привычно раздраженным тоном, и я порадовалась, что она так быстро взяла себя в руки. — Если не пишешь, то валим отсюда.