— Неужели я так изменилась? — спросила она.

— Нет, нет, что вы! Я вас узнал.

— Ну что ты будешь есть? — спросила она, поднимаясь. — Пельмени? Я привезла тебе итальянские равиоли. С креветками. Ты любишь креветки?

— Очень. Хотя я мечтал о мясе.

— Есть и мясо. Какое ты любишь? Говяжьи стейки ты любишь?

— Люблю.

— А меня ты любишь?

— Вас? — я взглянул на Анну Сергеевну из-под лобья.

— Да.

Зачем я это сказал? С какой стати я должен любить сорокалетнюю психологичку? А может быть ей даже не сорок, а пятьдесят лет. Как бы больше не было. Спросить ее, зачем она приехала? Не могу. Ведь если бы она не приехала, что бы я сейчас курил? А курил я ароматнейший Кэмэл и ароматнейшие Мальборо. А пил пиво Пилзнер. Даже немного попробовал коньяка Камю. И ни о чем не спрашивая, я ее поцеловал.

Потом мы сломали одну кровать и легли на другую. Потом я уснул. Потому что устал. Но под утро я опять проснулся. Анна Сергеевна смеялась и плакала и только просила не торопиться.

К десяти часам она так развеселилась, что дала охраннику.

— Я не понимаю, зачем ты это сделала? — спросил я Анну Сергеевну, заваривая свежий чай.

— Мне было так хорошо, — ответила эта дама, что я не могла никому причинить боль. Ты знаешь, что он мне сказал, когда вышла в коридор, чтобы направиться в туалет?

— Он приставал к тебе? — спросил я.

— Он только подошел ко мне и сказал, что умоляет выслушать его. Я, говорит, умру, если не трахну Вас. Я слушал всю ночь, как вы ебетесь. Прекрасно, просто отлично. У вас даже сломалась кровать. На эту ночь я вам достану другую. Вы сможете немного отдохнуть друг от друга.

— Я говорю, простите, мне надо в туалет. Можно? Пожалуйста.

Я иду назад, он опять ко мне подходит. Говорит, что за эту ночь член у него вырос. Он у меня сейчас до колена, говорит. Я еле хожу. Если Вы мне не дадите, завтра он вырастет до пола. Я вообще не смогу передвигаться.