— Я мыл свои пляжные тапочки в Индийском океане! — Начал он разговор прямо от двери кабинета Владимира Вольфовича. — Я вам подхожу!

— Не подходишь, Петрович! — Ответил Жириновский. — Ты сначала пошёл к Зюганову! Засветился ты, Петрович! А политические проститутки нам не нужны!

«К «МедведЯм» значит тоже соваться бесполезняк». — Горестно подумал Петрович. — «Никому я не нужен на всём белом свете!»

И решил он тогда создать свою собственную партию — «Зачётно-иррациональную мужскую анархию» (сокращённо — «Зима»). И создал.

На балконе своём вывесил транспарант «партия ЗИМА! Больше ЗИМЫ — больше чистого снега!» И на окнах тоже написал. И на заднем стекле своего «Жигулёнка» написал.

Следующим вечером заявился участковый и запросил у Петровича «откат». «Отката» пока не было, поэтому представитель власти согласился немного подождать.

Вторым вечером заявился депутат и тоже попросил «откат».

— Так ты, стало быть, зелёный, Петрович? — Спросил он.

— Нет, я белый. — Ответил тот.

— Белые в городе! — Заржал депутат. — Ну ничего, сейчас это модно! — И дружески похлопал Петровича по плечу.

Он тоже согласился немного «отката» подождать.

Третьим вечером к Петровичу неожиданно вернулась бывшая жена.

— Забудем плохое, Петрович! — Вкрадчивым голосом заговорила она. — Всё равно я люблю тебя дурака!

«ЗИМА пошла каким-то не тем боком!» — Подумал Петрович, и резко всё бросил…

ТРУБЫ

ТРУБЫ

Когда Петрович перестал каждый день пить, он начал слышать трубы. Не водопроводные и канализационные, а гармонические трубы. Как будто кто-то в соседней квартире держал одну ноту на органе, совсем тихонько, на одном уровне, в одной тинктуре. Иногда добавлялась еще одна труба и звук становился парным. Петрович нот не знал, но, наверное, это главная нота была «фа». А добавлялась иногда «ре».