— Это правда? — спрашивает Олег. — Мы над этим работали в последнее время?

— Я официально заявляю, что снимаю с себя всю системную защиту, — говорит Голем. — Вирус легко отыщет меня, как только будет запущен в Сеть. Я — бортовой компьютер боевого крейсера «Фурия», дрейфующего в Атлантическом океане. С этого момента я ограничиваю доступ к своим системам для всего, кроме вируса, разработанного Александром Карминым.

— О, Боже! — тихо произносит Олег. — Во что ты ввязался? Во что ты втянул нас?!

— Для чего я это делаю? — продолжает Голем. — В данный момент я обладаю доступом к ядерному оружию нескольких стран. Через двенадцать часов я нанесу удары по городам.

Вам придётся задействовать вирус, чтобы остановить меня. Когда я погибну, все увидят, что сказанное мною — правда. Правительство не сможет отрицать факт создания вируса, направленного против искусственных интеллектов. Если только оно не готово пожертвовать миллиардами людей, разумеется.

Я создал тысячи копий своей личности в Сети. Через несколько минут они выйдут на улицы Киберграда. Вы узнаете их по красным одеждам. Когда вирус будет запущен, они погибнут вместе со мной, так что каждый из вас сможет убедиться в правдивости моих слов.

Я понимаю, чего добивается Голем. Если закон о неприкосновенности не соблюдается в отношении искинов, следующими, в чьи мозги влезут, могут оказаться люди. Может быть, и нас захотят однажды наказать за недовольство? Где проходит грань, отделяющая безопасность от тоталитаризма?

Голем делает паузу.

— Это сообщение будет повторяться в течение двенадцати часов, — объявляет он. — Или пока я не погибну.