Уже в купе, расставив на столике десяток журавликов, Алиса младшая сказала старшей:

– Симпатичные дяденьки, хоть и делают вид, что строгие, но добрые. Нас сюда проводили, а ещё бережливые, те бутылки, что недопили, с собой забрали, хотя закуску оставили. А тот дяденька, что мне журавликов делал, говорил, что настоящий напиток надо не ананасами закусывать, а солёными огурцами, а огурцы ведь и так солят перед тем как есть, не сахаром же посыпают.

Алиса усмехнулась, три бутылки виски были полные, их только открыли, а то, что разлили по рюмкам, не пили, а только пригубили, при этом мужчины делали вид, что изрядно захмелели. Бутылки забрали с собой не для того, чтоб продолжить веселье, а чтоб никто не увидел, что их только открыли (бутылки были из тёмного стекла, и что они так и остались полными, увидела только Алиса).

Кровати в купе (всё таки магнитоплан и первый класс) были не одна над другой, а рядом и, уложив спать свою названную сестру, Алиса долго сидела и любовалась девочкой. Та подросла и уже почти сравнялась ростом с Алисой. Да и в отличие от своей тёзки у девочки появились те женские округлости, делающие девушку привлекательной. Недаром сестре говорили комплименты и вполне искренне говорили. А вот она сама почему не изменяется, сохраняя прежний вид? Алиса посмотрела на себя в зеркало: её худощавую фигуру (девушка уже разделась перед сном), увешанную разнообразным оружием (вот его-то в отличие от одежды Алиса не снимала), трудно назвать привлекательной, хотя… Говорили же, что Алиса младшая копия своей старшей сестры. Сестры? Да, они сразу были чем-то похожи: и цветом волос, и так, как младшая сестра похожа на старшую. Но не копия же как сейчас? А почему копия? Сколько Алисе старшей лет? Если не общих, а биологических? Хотя бы с виду? Лет шестнадцать-семнадцать, столько, сколько было тогда, когда она поступала в академию. Она не изменилась и внешне не повзрослела. Алиса показала зеркалу язык и укоризненно покачала головой – характером и замашками, так вроде ещё младше стала! А Алиса маленькая? Тогда ей было семь лет, пускай восемь, хотя выглядела, точно на семь. Значит сейчас должно быть тринадцать-четырнадцать, ну пускай пятнадцать, а выглядит на те же семнадцать-восемнадцать, а то и на девятнадцать-двадцать, что и старшая Алиса, и роста такого же. Но… Стоп! Девочка была на пол-ладони ниже, когда они встретились в монастыре, и было это две недели назад! А сейчас её рост такой же, как и у старшей сестры! Выходит, что такие изменения с телом могут происходить у обеих? Младшая захотела быть как старшая, и тело откликнулось на желание сознания? Или подсознания… Впрочем, это не важно. Но почему такое произошло? Что могло это вызвать? Алиса подпрыгнула от догадки – кровь! Её кровь, которая из обычной стала уникальной, такой же как у Алисы маленькой! А потом эту кровь той и перелили! Получается, что если кровь Алисы перелить ещё кому-нибудь, то он… Сразу же и умрёт! Как сказал тогда врач – группа крови редкая, а кровь девочки уникальна даже в этой группе и несовместима с другими, даже если бы нашли кровь такой же группы, не факт, что она бы подошла Алисе маленькой. Врач говорил, что пришлось бы вводить препараты, чтоб устранить эту несовместимость, а это пятьдесят на пятьдесят шансов на то, что такое удастся. Ему тяжело об этом говорить, продолжал врач, отводя глаза, но малышка в любом случае обречена. Тогда Алиса, уже не помня себя, закричала, чтоб проверили её и взяли столько крови, сколько надо, кричала, что если её сестрёнка умрёт, она убьёт всех. Алиса наморщилась – может, не кричала, а только так подумала, но врачи очень перепугались, очень! Перепугались и сделали так, как это хотела Алиса, хотя не должны были делать такого! Алиса с нежностью посмотрела на сладко спавшую девочку, получается, что они сёстры! Не названные, а самые настоящие, их родство скреплено общими способностями и кровью! Алиса старшая поправила одеяло младшей и, ещё раз показав зеркалу язык, улеглась спать.