Эх, и почему я так и не купил себе шлем?! Ведь говорила мне жена… Я тяжело вздохнул. Ладно, ладно, что уж теперь. Что произошло, то произошло. Ничего не поделать.

Закончив обследование, я всё также осторожно, наклонился вперёд и, отстегнув крепления, высвободил ноги. Распрямился.

В голову стрелять совсем перестало, но тупая, ноющая боль и головокружения упорно не уходили. По всем признакам, как минимум сотрясение я себе заработал. И это ещё легко отделался. А вообще, не мешало бы в больницу съездить, врачу показаться.

Съездить… Я невесело усмехнулся.

Сперва, нужно до машины добраться. Учитывая то, что упал я где-то на середине трассы, до низа оставалось примерно метров восемьсот. И преодолеть мне их предстояло пешком, в непредназначенных для таких походов сноубордических ботинках, да при том с доской в руках. При моём нынешнем состоянии – то ещё развлечение!

Увы, никаких других вариантов я не видел. Вставать в таком состоянии на сноуборд – было бы форменным самоубийством. Вздохнув, я начал подниматься.

В вертикальном положении, снова пришлось замирать, пережидая очередной приступ головокружения. Когда он закончился, я натянул перчатки, и с трудом подобрав борд, наконец-то, двинулся в путь.

На спуск ушло минут сорок. Поначалу, идти было очень трудно. Из-за того, что перед глазами все плыло, я постоянно оступался, спотыкался и с трудом сохранял равновесие. Пару раз, когда становилось совсем плохо, приходилось делать остановки на отдых. Но постепенно голова перестала кружиться, а боль притупилась. И под конец этого лесного марша, я двигался уже вполне уверенно и бодро.

Из леса я вышел как раз напротив горнолыжного комплекса. За то время, что я отсутствовал, народу, которого и так сегодня было не очень много, ещё поубавилось. Кресла подъёмников раз за разом, отправлялись к вершине пустыми. Катайся – не хочу. Вздохнув, я поковылял к стоянке.

Машина приветственно моргнула фарами, и радостно пикнула. Запихнув на заднее сиденье доску, я уселся за руль и завел двигатель.

Всё. Самое сложное позади. До машины добрался. Осталось съездить в “травму”.

В больнице оказалось ожидаемо плохо. Обшарпанные стены, тусклые лампы, убогая мебель, грубый персонал и один единственный, смертельно уставший и безучастный ко всему, в первую очередь к пациентам, дежурный врач травматолог.

Записавшись в регистратуре и получив на руки какую-то бумажку, я, по лестнице поднялся на второй этаж, и в дальнем окончании коридора, что тянулся через всё здание, нашёл нужный мне кабинет. Естественно, с очередью. На мое счастье не очень большое. Всего-то три человека – мужик с разбитой до крови головой, старик с разодранной штаниной, и вся из себя гламурная девушка без видимых повреждений.