С началом войны боевые тревоги следовали одна за другой. Дошло до того, что приходилось ночами спать прямо на боевом посту, используя в качестве постели разложенные на палубе гармошки спасательных жилетов. Настроение не улучшалось и от общения с ленивой скотиной Дрангом, которого то и дело приходилось отправлять для ремонта магистралей гидравлики. Эти зенитные пусковые с началом войны превратились в кошмар наяву. Капризные, словно лейтенант Хо в постели младшего офицера. После череды непрерывных стрельб сочленения шлангов трескались и текли, грозя заклинить элеваторы перезарядки.

Черт бы побрал эти эксперименты! Подумаешь, удвоенная производительность при пуске! Работают же люди с нормальной техникой. Чем хуже та же «Оса-Квадро»? Надежна, как могильная плита. И никаких тебе нервов. Стреляй, пока не надоест. Правда, есть у чертовых «Игл» и несомненный плюс. Именно его, Фабио, боевая часть в пух и прах разнесла тяжелый орбитальный бомбардировщик за пределами досягаемости его крылатых ракет. Была красивая картинка на тактической голограмме — и исчезла. А вместо нее — личная благодарность от командующего эскадрой.

На этот раз, похоже, так легко не отвертеться. Сигнал боевой тревоги согнал Фабио с узкой койки час назад, еще затемно. Над морем творилось что-то невообразимое. «Нимиц» увеличил ход и выстреливает в небо эскадрилью за эскадрильей. Ревущие истребители проносятся низко над головой и свечой уходят в зенит. Назад непрерывно садятся для заправки и обслуживания другие. В небе тесно от реактивных струй. Кажется, авианосец решил сегодня поднять все самолеты. Такого масштабного спектакля Фабио еще не видел. Вводная скупо сообщает: ожидается массированная атака неприятельских воздушных сил. Радар рябит десятками целей, пока еще далеких. Жаль, что накрылись спутники. Без их систем наведения на цель точность огня совсем не та. Но ничего, сейчас «Нимиц» поднимет пару высотных разведчиков, и сразу станет легче.

Зерители плеснул в пластиковый стаканчик кофе из термоса. Уселся поудобнее на откидной табурет, широко расставил ноги, стараясь не расплескать дымящуюся жидкость. «Стерегущий» шел полным ходом, поспевая за авианосцем. Корабль ощутимо качало. Слава богу, Фабио прошел операцию на мозжечке еще в академии, и теперь мог плевать на морскую болезнь. Чего не скажешь о двух его матросах, страдальчески кривящихся у мониторов каждый раз, когда судно проваливалось вниз с очередной водяной горы.

— БЧ-2 — мостику, — пробурчал динамик.

— БЧ-2 на связи, сэр, — сунув стаканчик в держатель, торопливо ответил энсин.