Аницу удивленно посмотрела ей вслед и сделала последнее, чем ещё можно было помочь раненому: поправила прядь волос, упавших ему на лоб.

Антоньо возблагодарил небеса, прочитав молитву, и стремительно окунулся в сон.

Проснулся он только к вечеру и чувствовал себя довольно сносно. Вскоре к нему в шатер заглянула Джулия.

— Тони, посмотри, как я выгляжу?

Она предстала перед ним в белой широкой рубашке, панталонах и высоких, выше колен, сапогах. Волосы были убраны назад и перевязаны парчовой лентой. Она решила не перекраивать костюмы дона Иларио, воспользовавшись только его сапогами, которые ей пришлись впору. Рубашку и панталоны она «одолжила» в гардеробе высокого Гарсии де Сорьи.

— Здорово! — похвалил он. — Вам очень к лицу мужской костюм.

— Похожа на трансвестита, — заметила Лори.

Джулия пропустила мимо ушей её замечание.

— Я смогу хотя бы первые две-три минуты пройти под европейку?

— Я думаю, гораздо дольше. Когда вы отправляетесь?

— Как стемнеет.

— Я пойду с вами.

— Ты очень серьезно ранен, Тони.

— О мои раны, мои раны! — Он засмеялся. — Я настолько привык к ним, привык к боли, что уже перестал обращать внимание. А взять вам меня все-таки придется. Нужно довольно тихо пройти пост у ворот города, а я найду, что сказать караульным. Вас же они, хотя и будут удивлены до крайности, могут долго держать расспросами. Набегут ещё солдаты. Понимаете?

— Придется соглашаться. Но мне жаль тревожить тебя, Тони.

— Не беспокойтесь, я найду себе место, чтобы быть поблизости от вас и одновременно отдыхать.

— Что ж, моя задача упрощается. Но у меня непременное условие, которое, я знаю, придется тебе не по душе. Путь до окраины города ты проделаешь на носилках. Иначе я откажусь от твоей помощи.

Лори сморщилась и громко зашептала:

— Не верь ей, Тони. Она пришла сюда специально за этим. А ты думал, костюм показать?

— Как бы то ни было, мы договорились, — сказала Джулия. — Пойдем отсюда.