— Вы не можете этого знать.

Джулия оставила замечание командора без комментариев.

Дон Иларио нервно прошелся по залу. Прошло больше часа, а он по-прежнему как в тумане.

— Ну хорошо, допустим все же, что вы были в Бель-Прадо, захватили корабли. Но где гарантия того, что вы не сожгли их?

— Вы забываете о ста измученных детях, томящихся в подвале храма.

«Какого черта я психую? — подумал командор. — Она совершенно права дети-то у меня!»

— Значит, я вам пленных, вы мне — корабли, так?

— Не совсем. Вы забыли о золоте.

— Ну ладно, пусть будет и золото. Я нахожу корабли в порядке и передаю вам пленников и золото.

— Нет, только пленников.

— Но вы же только что сказали о золоте!

— Золото останется здесь, вы его не тронете с места. Иначе сделка не состоится.

— И погибнут дети, — многозначительно добавил командор.

— А мало их погибло до этого? — грозно спросила Джулия. — Вы уничтожили больше десяти тысяч человек. Я здесь для того, чтобы спасти оставшихся, но, обладая неограниченной властью и авторитетом, могу пожертвовать ими, ради того чтобы уничтожить вас. Это будет возмездие, и меня простят.

— Вы зря грозите, потому что уже ничего не сможете сделать. Я сейчас же прикажу поместить вас в подземелье. Чтоб не было скучно ни им, ни вам.

Джулия, разделяя каждое слово, веско проговорила:

— Когда меня не будет на определенном месте с первыми лучами солнца, легкая пирога пустится в быстрое плавание. Меньше чем за сутки она покроет расстояние до Бель-Прадо, и в ту же секунду запылают корабли.

— Вы смелая, сеньора.

— Вот этого не отнять.

Дон Иларио уселся на лавку.